– А какими, к примеру, бывают оперные тяжбы?

– Самыми разными, но нужно еще научиться их выигрывать. Негритянка Мишель Крайдер пела в «Метрополитен» Чио-Чио-Сан, но начала выступать не очень удачно, получила плохую критику, и ее сняли со спектакля. Она тут же подает в суд, что это расовая дискриминация – и, конечно, выигрывает за моральный ущерб. Или ситуация с финансированием двух оперных театров в объединенном Берлине, эта вечная тяжба между Баренбоймом и Тилеманном. Раньше все государственные вливания текли только в западноберлинскую «Дойче Опер». Но когда после объединения восточную «Штаатсопер» возглавил Баренбойм, он начал шантажировать правительство, что подаст в международный суд за притеснение евреев в нацистской стране, – и выбил своему театру колоссальный бюджет, оставив Тилеманна с протянутой рукой. Тилеманн обращался в правительство, и ему сказали: «Терпите. Ничего не можем сделать».

– Я слышал, Тилеманна упрекают в нацистских наклонностях…

– Нет, я бы сказала по-другому – он просто жесткий человек и любит четкую организацию производства. Очень немецкий человек по своей сущности. Мне симпатично в Кристиане то, что он ясно очертил свою территорию в музыке – все немецкое, Вагнер и Рихард Штраус. В этом он действительно неподражаем. Он начинал ассистентом Караяна и Баренбойма. И сейчас много будет работать в Байройте.

– Давно не был в Зальцбурге, что сейчас происходит с фестивалем?

– Я была этим летом и слушала, в частности, нового арнонкуровского «Дон Жуана» с Нетребко в роли донны Анны. Она очаровательна, но пока еще Церлина. Все женщины в этом спектакле рекламировали белье фирмы «Палмерс» и стояли на сцене в лифчиках и трусах (выделено мной. – А.Ш.). Сейчас Зальцбург приходит в себя после радикальной эры Жерара Мортье. Когда десять лет назад Мортье стал художественным руководителем фестиваля, все газеты ликовали, что наконец-то пришел конец нафталину и пудре Караяна, а сегодня австрийская пресса заклеймила Мортье разрушителем Зальцбурга и желает новому директору Петеру Ружичке вернуть фестиваль на крути своя, во времена Фуртвенглера, Бема и того же Караяна. Куда уходит Мортье? Директорствовать в «Бастиль»! Как это понимать? А так и понимать, что с этой орбиты просто так не сходят».

* * *