Поэтому они просто разграбили магазин с плазменными телевизорами. И мы снова возвращаемся к силе рекламы. В том-то и заключается уродство – рекламный слоган гласит: «Это должно быть у каждого». Вот все они и отправились за телевизорами. Не имея возможности заработать их законным путем, они добыли их не мытьем, так катаньем. Своеобразное приглашение ворам, и никто уже не связывает произошедшее с тем, с чего на самом деле началась эскалация.

Полиция стреляла в людей на улицах – боже мой, это была большая, реально большая проблема, положившая начало беспорядкам в Тоттенхэме. Широкое распространение волнений многое говорит о самой Британии, поскольку на тот момент все в стране поняли, что полиция – это безголовая курица, никто ни за что не отвечает, и у них нет возможностей остановить беспорядки. Что является весьма полезной информацией для таких людей, как я, но потом с этими заявлениями типа «Хочу “Адидас” и “Самсунг”» все пошло коту под хвост. Тьфу! Массы!

Некоторые этнические трения, которые я замечаю, когда периодически возвращаюсь в Лондон, абсолютно не оправданы. Бедный польский парнишка только сошел с самолета, он здесь, чтобы работать и зарабатывать деньги. На мой взгляд, он настоящий представитель рабочего класса. Я не отношусь к нему так, будто он ворует чью-то работу. Он не враг, это правительство создало эту проблему и намеренно хочет настроить вас против этих людей. Тогда как на самом деле они такие же, как мы, они просто хотят сделать все возможное для своих семей.

Я не хочу, чтобы это было воспринято неправильно, но Рэмбо и я, мы смеемся, видя, сколько карнизов георгианских зданий было снесено польскими рабочими. К черту украшательство! Всякие декоративные штуки сейчас не в моде!

Вдобавок я не могу не посетовать на современную архитектуру Лондона. Некоторые здания мне нравятся, но в целом я нахожу их холодно-равнодушными и разрушающими душу. Уродство торчащих снаружи стальных труб, эти стеклянные храмы – все настолько безлично. В подобной архитектуре я не вижу хоть сколь-нибудь дружелюбного посыла. Старая георгианская во многом также являлась неким имперским взглядом на нас сверху вниз, но в ней была своя красота. В ней присутствовало, по крайней мере, то, чем можно было восхищаться с художественной точки зрения. Работа по камню требовала определенных усилий, внимания к деталям, которые приковывают взгляд. В этом есть нечто вдохновляющее.

Но, бог мой, это нечто, похожее на кофейный перколятор! Или корнишон[422]? О, боже, нет! И этот новый стеклянный «Осколок»[423], который торчит вверх, царапая небо. Он выглядит так антисоциально. Мне кажется, будто он распарывает, разрывает небо. Очень злая работа. Я хочу современности, и я хочу обновления, и я хочу новых достижений, но я не хочу, чтобы им в жертву приносились люди, которые вынуждены жить в этих условиях. Обратите внимание на то, что нам нужно, сделайте так, чтобы нам было жить комфортно, и заставьте нас гордиться тем, что мы там живем. На деле же происходит совсем другое. Современная архитектура каким-то образом полностью отмежевалась от жизни, как, впрочем, и все современное искусство. Оно стало искусством ради искусства. Мы тут совершенно ни при чем.