Теперь же, шесть лет спустя, он вернулся в DC писателем – вновь придать веселое и своеобычное ускорение приключениям Флэша. Истории его были неизменно хитроумны, с олдскульными ошеломительными кульминациями, подлинной романтикой и десятком невиданных трюков на каждый выпуск. Его комиксы были взрослыми наследниками традиции Джулиуса Шварца, прочувствованными сводками от гика с Юга, обладателя супермозга юриста и мечтательных глаз мальчика серебряного века, которого Марк так и не перерос. Супергерои были Уэйду лучшими друзьями, и ни за какие коврижки он не позволил бы им стать седеющими антигероями, которые только и делают, что ломают чьи-то хребты и бесконечно оправдываются. Уолли Уэсту, некогда Юному Флэшу, он подарил кусок собственной души, превратив геройского напарника второго ряда в завершенного, симпатичного молодого героя, за которого легко болеть. В свое время Флэш спас супергеройские комиксы от мертвенной тьмы пятидесятых, а теперь вновь вернулся, чтобы с толкача завести новую эпоху рекапитуляции, реставрации и Ренессанса.

«Царство Небесное», обложка Алекса Росса. © DC Comics

Ключевым блокбастером Уэйда в девяностых стало «Царство Небесное» – эпохальный напряженный результат сотрудничества с художником Алексом Россом, сенсацией десятилетия, который только что закончил «Чудеса». Росс был строгим последователем традиций серебряного века, и, невзирая на свои ранние попытки на публике изображать маньяка – буйная шевелюра, клочковатая борода, выпученные глаза, – в душе был сыном пастора, несгибаемо дисциплинированным, до того внимательным к деталям, что читатели притормаживали и доставали свои сканирующие туннельные микроскопы, дабы не упустить ни одной из множества тщательно продуманных и со смыслом расположенных мелочей. Для своих комиксов Росс делал слепки, моделировал реквизит и шил костюмы, переодевал друзей в Человека-Паука или Человека-Факела, создавая образы, которые превосходили простой натурализм и вторгались в царство суперреального. Близкие контакты с бессмертными героями «Марвел» и DC выманили наружу настоящего Росса, который теперь блистал на конвентах – аккуратно постриженный, в федоре а-ля Кларк Кент, в тренче и костюме, которые прекрасно сидели на длинном теле этого баптиста.

Возвратившийся герой серебряного века мог надеть новую личину защитника исчезающих ценностей. Вернулись супергерои-конформисты. Они были посланниками мечты, фантазии – день миновал за днем, пилотируемый космический корабль на Марс все не стартовал, и фантазия ретировалась все дальше, – и теперь они и сами понимали свою роль.