Ключевая сцена, где Уиллис поднимает штангу, все тяжелее и тяжелее, нащупывая свои пределы и обнаруживая, что пределов нет, черпала прямо из пульсирующего золотого ядра всего того, что есть супергерой. Уиллис играл мускулистого, потеющего героя, обыкновенного человека, но напружиненная неподвижность Данна, его сомнения в себе, уступающие место убежденности, и глубина его характера предъявляли нам героя темного века, написанного автором эпохи ренессанса.

Даже мучительные отношения Данна с сыном – чья душа превращается в поле битвы сил добра и зла – блистательно разрешались в емкой, трогательной и совершенно безмолвной сцене, которая порождала целую серию потенциальных продолжений про «Охранника» и его напарника – а затем благоразумно предоставляла их нашему воображению. Одно время ходили слухи – надежда на трилогию, которая дополнит Unbreakable продолжениями Breakable и Broken[267]. Сцена, в которой Данн несет жену вверх по лестнице, снималась так, будто они летят, – взаправдашним, романтическим эхом сцены из «Супермена» 1978 года, где Лоис Лейн про себя вопрошает: «Ты читаешь мои мысли?»

Тонкий, укорененный в повседневности Уиллис в плаще с капюшоном получил даже тайное альтер эго, костюм и логотип «Охрана». Но, лишь опознавая тропы или пересмотрев кино, мы различали, как буднично они встраиваются в великолепную конструкцию центральной истории о происхождении супергероя, соблюдавшей формат с точностью, какой мы прежде не встречали ни на экране, ни в комиксах.

Плюс изящный смертельный капкан, составленный из трех простых деталей – тонкого полиэтиленового покрытия бассейна, глубокой воды и веса тела, – абсолютный, удушающий, безысходный ужас черной дыры, как в лучших комиксовых клиффхэнгерах.

Плюс монстр – в данном случае бесчеловечная тварь, безымянный социопат в оранжевом рабочем комбинезоне, заявившийся под дверь милой состоятельной семьи со словами: «Мне нравится ваш дом. Можно войти?»

Пора кричать.

Плюс кульминационная битва Данна с психопатом – в которой взрывной эффект космического махача а-ля Кирби, не на жизнь, а на смерть, воспроизводят мертвая заложница в спальне и двое мужчин, чей натужный хрип заменяет все звуковые эффекты. И плюс Мистер Стекло, тайный гений, с первого дня дергавший за ниточки. Преображение Элайджи Прайса, друга и советчика Данна, в суперзлодея Мистера Стекло происходит прямо у нас на глазах, но лишь в эти последние мгновения мы понимаем столько же, сколько постигает ужаснувшийся герой. Стильные фиолетовые костюмы и длинные кожаные плащи Элайджи, его кресло-каталка и шипастый ножной фиксатор, его личный кабинет с многочисленными компьютерными экранами и всевозможными сувенирами наливаются гротескной значимостью: в своем тайном логове он превратился в злого всемогущего киборга. Чтобы поломанная жизнь обрела смысл, ему требовался противник, и он превратил большого и сильного Дэвида Данна в своего личного заклятого врага-супергероя.