Тут мы сталкиваемся с двумя мистическими событиям. Публика знала, что Чернышевский отправлен императором в Вилюйск на медленную смерть, а поскольку известия не приходили никакие, миф разрастался и приобретал вполне мистическую наполненность. Чернышевский был вполне жив, но 24 февраля 1880 г., в Нью-Йорке, по просьбе неизвестного русского, священник нью-йоркской православной церкви Н. Биерринг отслужил панихиду по «рабе Божием Николае», умершем «родственнике» просителя. На следующий же день в нью-йоркских газетах «The Sun» и «Evening Mail» было напечатано описание панихиды «в память Николая Чернышевского, великого русского нигилиста-писателя», известие о смерти которого появилось в это время в западноевропейской прессе. Автор анонимной статьи писал об исключительном влиянии Чернышевского, о его исключительном влиянии в России, о жестоком преследовании его правительством, ссылке в Сибирь и преждевременной смерти.

Перепуганный священник тут же сотворил «ДОНЕСЕНИЕ СВЯЩЕННИКА РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ В НЬЮ-ЙОРКЕ Н. БИЕРРИНГА ПЕРВЕНСТВУЮЩЕМУ ЧЛЕНУ СИНОДА, ПЕТЕРБУРГСКОМУ МИТРОПОЛИТУ ИСИДОРУ», в котором умудрился связать смерть Чернышевского с покушениями на императора: «Злодейские ухищрения врагов русского престола и православной церкви, проявившиеся в ряде святотатственных покушений на драгоценную жизнь помазанника божия, возлюбленного монарха русской земли, простирают свои пагубные сети и на церковь божию, усиливаясь осквернить ее святыню. В воскресенье, 24 февраля, после обычной литургии один бедно одетый русский человек с печалью на лице попросил отслужить панихиду по “его родственнике, новопреставленном рабе божием Николае, скончавшемся в России”, как он заявлял. Видя его убожество и печаль, я тотчас же поспешил отслужить панихиду для его религиозного утешения, не справляясь о звании и фамилии новопреставленного. Каков же был мой ужас и мое негодование, когда на следующий день я прочитал в здешней, враждебной России газете “The Sun” следующую статью “Панихида отца Биерринга в память Николая Чернышевского”. <…> Смерть Чернышевского последовала в минувшем январе месяце в маленькой сибирской деревне, на самой далекой окраине этой далекой страны. Он был осужден на четырнадцатилетнюю каторжную работу по обвинению в распространении книг и брошюр против деспотизма царя. В течение этих четырнадцати лет он принужден был работать в цепях в приисках и был подвергаем жестокостям, которые даже там считались необычными. По истечении срока его наказания слабое телосложение этого знаменитого русского республиканского писателя совершенно расстроилось, и смерть скоро пришла для его освобождения. Настоящий царь имел особенное отвращение к Чернышевскому, за что так же относились и к нему многочисленные русские, которые во взглядах сходились с покойным. Богослужение, которое было вчера совершено в память его отцом Биеррингом и которое по всей сущности есть панихида по русскому обряду, было трогательно и торжественно, особенно в местах, где говорилось о слезах, пролитых над умершим, о причислении его к святым в раю и о вечной памяти, которая будет о нем у людей»[403].