Люто началась война крестьян против бояр, дворян и приказных людей. Но агнцами божьими глядели теперь разинские атаманы и сам Степан Разин. Страшно кончалась война дворян против бунташных крестьян.

За каждого убитого дворянина ложились на плаху десятки и сотни, за каждую выжженную усадьбу жгли государевы люди целые уезды, многие села и деревни, за каждую похищенную киндяшную шубку или суконный кафтан вешали без пощады, рубили руки и ноги, за каждое дерзкое слово против воеводы или боярина вешали же, вырывали язык, карали горлом.

Но нельзя было вывести всех бунтовщиков, потому что бунтовала каждая деревня, каждое село, и сечь всех подряд накладно было для самих вотчинников и помещиков, не хотели они лишаться своих подневольных крепостных крестьян — работников барщинно-обязанных и оброчных. Поэтому не всех вешали и четвертовали воеводы, многих же приводили к кресту, заставляли бить челом государю, приносить свои вины, просить милости, клясться, что не повторят они больше во веки веков такого воровства и будут впредь послушны и преданны. Черемисов, мордву, чувашей, татар приводили заново к шерти — брали с них клятвы на верность.

Но шла неделя за неделей, а все никак не могли успокоиться уездные люди. Ни пытки, ни казни не брали их, ни увещевания, ни клятва на кресте. Едва уходили воеводы из сел и деревень, так сразу же во многих местах начиналась новая смута.

Держались еще поволжские города, крепок был Царицын, своевольно и свободно жила Астрахань, и долго ей было еще до прихода Якова Одоевского. А пока, покончив с митрополитом и прочими заговорщиками, клялись астраханцы: «Атаманы, и все казаки, и пушкари, и за-тинщики, и посадские люди, и гостиного двора торговые люди написали меж собою письма, что жить здесь в Астрахани в любви и в совете, и никого в Астрахани не побивать и стоять друг за друга единодушно и идти… им вверх побивать и выводить изменников бояр».

Не было Разина уже на Волге, а мысли его жили, вновь собиралась бунташная рать идти вверх по Волге и далее, как бог поможет. Не завяла разинская мысль прийти наконец под Москву и предъявить суровый счет боярам и воеводам.

Не было уже в Астрахани разинского товарища атамана Василия Уса, умер он от неведомой болезни. Встал во главе Астрахани другой товарищ Разина — Федор Шелудяк. Он-то и водил астраханцев и всех, кого прибрал в пути по разинскому пути через Царицын, Саратов, Самару на Симбирск. И снова шли под Симбирск многие государевы ратные люди и с большим трудом отогнали Шелудяка на низ.

Лишь к 1672 году окончательно замирили воеводы волжские города. Кончалась война, начатая Разиным, сила гнула силу, кровью заливали воеводы покоренные города и уезды.