Днем 26 апреля, с учетом дальнейших операций на следующий день, отряд конной пехоты, поддерживаемый упряжкой с пулеметом Максима и конной батареей, был послан для рекогносцировки, а по возможности — и для удержания холма, с тех пор называемого холмом Конницы Китчинера. Войска заняли холм без боя, хотя они видели нескольких буров, галопирующих вдоль гребня направо и налево, те периодически открывали огонь. Для удержания холма был выделен гарнизон, состоявший из конницы Китчинера, роты конной пехоты Линкольна и двух пулеметов Максима; но сразу после захода солнца офицер, командовавший этими силами, изменил приказ, и всем было велено вернуться в Табанчу. На индийской границе основополагающее правило — отступать только днем, а ночью сидеть смирно, заняв наиболее выгодную для обороны позицию, какую можно найти. [482]

В этой войне опыт показал, что лучше всего удерживать позицию, даже дорогой ценой, пока не стемнеет, а затем, если необходимо, отступить. Но наука обеих войн согласна в одном: сумерки — самое неудачное время для отступления.

Последствия этого несвоевременного изменения плана сказались немедленно. Буры заметили движение назад и храбро полезли вперед, конница Китчинера, которая оказалась втянута в бой, не могла двигаться. Дикий и жестокий бой завязался в сумерках. Буры подкрались очень близко к солдатам, одного свирепого седобородого бура застрелили в восьми шагах от британской линии огня, но лишь после того, как он убил одного человека. До города дошло сообщение, что конница Китчинера «отрезана» на холме в четырех милях от лагеря, и это заставило генерала Френча послать ей на помощь шотландцев Гордонского полка. Батальон выступил около десяти часов и вышел на северную дорогу. Но в темноте, на неровной местности, они сбились с пути, прошли пять миль на юг, заняли другой холм и не возвращались до следующего полудня. Их отсутствие, поскольку их никак не могли обнаружить, вызвало большую тревогу. Тем временем кавалерия Китчинера под командованием майора Фоула 21-го уланского полка доблестно защищалась, отбила атаку буров и около одиннадцати часов сумела без помех отойти назад.

Ранним утром на следующий день все войска вышли из города. Френч намеревался заставить противника отступить с позиции в тылу горы Табанчу и, если удастся, окружить часть их сил. Информация, которая была в распоряжении генерала Френча, не могла быть очень точной: в моей телеграмме от 26 апреля я писал, что «более 2000 буров» собрались к северу от Табанчу, а пресс-цензор вычеркнул это и поменял на «небольшие отряды».