Игорь Северянин — один из самых загадочных поэтов Серебряного века. Его яркие «поэзы», его необычный язык, его вкусы и манеры широко обсуждались критиками и читателями. «Певец пошлости», любимец женщин, утончённый эстет или настоящий, детский талант? Кем был неподражаемый Игорь Северянин? В 1910-е годы мало кто мог сравниться с ним по степени известности и славы. Его книги выходили неслыханными тиражами, его чтение гипнотизировало толпу, на его поэзоконцерты ломилась публика...
Но позже он был почти забыт. А когда его имя вернулось в литературу, вновь возник вопрос, в чём секрет притягательности его личности и таланта. Кто он — Неведомый паяц? Король поэтов? Интересный, яркий и необычный поэт-новатор или невольный пародист? Всё чаще подобные дискуссии сводились к поиску разрушительных противоречий, закрывающих Игорю Северянину путь к читательскому признанию, лишающих его достойного места в литературе.
Тем более любопытно, что для великих современников поэта с выходом книги Игоря Северянина «Громокипящий кубок. Поэзы» 4 марта 1913 года таких вопросов не возникало. Северянина приветствовали Александр Блок, Валерий Брюсов, Зинаида Гиппиус, Осип Мандельштам, Владислав Ходасевич, Иванов-Разумник, Николай Гумилёв, Александр Измайлов и др. Гумилёв оценил книгу как «культурное событие», Фёдор Сологуб назвал её «нечаянной радостью», известный критик Измайлов — «счастливым чудом». В дневнике Блока 25 марта 1913 года появилась запись: «Мы в “Сирине” много говорили об Игоре Северянине, а вчера я читал маме и тёте его книгу (“Громокипящий кубок”). Отказываюсь от многих своих слов, я преуменьшал его, хотя он и нравился мне временами очень. Это настоящий, свежий, детский талант...»
Весть о новом поэте дошла до Алексея Максимовича Горького на Капри. Обеспокоенный, «как бы достать книги Игоря Северянина», он шлёт 4 апреля 1913 года настойчивую просьбу Варваре Шайкевич: «Весьма заинтересован “футуристами”, в частности, Игорем Северянином, коего Сологуб, — он же старикан Тетерников с бородавкой — именует “гениальнейшим поэтом современности”». Даже Велимир Хлебников, называвший Северянина «Усыплянином», в письме Михаилу Матюшину в апреле 1915 года сообщал: «Для меня существуют 3 вещи: 1) я; 2) война; 3) Игорь Северянин?!!!» Единомышленники Северянина сочли, что Сологуб «приветил» Игоря Северянина тогда, когда «это сделала уже толпа издателей и ручеёк курсисток». В признании Сологуба, по мнению Давида Бурдюка, не было «никакого открытия нового светила. На небе русской литературы всем очевидная горела звезда первой величины».