При оценке зарубежных депеш следует, на мой взгляд, отказаться от их негативной оценки, утвердившейся в трудах некоторых современных историков — эти документы, дескать, излагают события в искаженном свете, на них нельзя положиться, поскольку они нуждаются в серьезных коррективах. Многолетнее изучение автором литературы и архивных документов по истории России XVIII столетия, их сопоставление с информацией, содержавшейся в депешах, дают основания утверждать, что в отчетах зарубежных дипломатов отсутствует сознательная ложь и они достоверно отражают события. Однако это не исключает того, что к ним надобно сохранить критическое отношение, как и к прочим источникам.

Возникает вопрос о достоверности информации, содержавшейся в депешах, насколько можно положиться на оценки, даваемые их авторами событиям и поступкам, современниками и наблюдателями которых они были, насколько достоверно изложены сами события. Считаю, что на поставленные вопросы можно дать положительные ответы. Во всяком случае, авторы депеш не ставили перед собой цели излагать факты в искаженном виде. Доказательствами объективности этого утверждения несть числа. Сошлемся на логический аргумент депеши. Изложить события в искаженном виде ее автор мог лишь в том случае, если бы его донесение являлось единственной информацией. Но иностранные дипломаты исполняли обязанности резидентов и посланников в течение многих лет и даже десятилетий и, в конце концов, им не было резона прибегать к искажениям, из которых им же надлежало бы выпутываться. Кроме того, в столице государства, интересы которого представлял дипломат, в мельчайших подробностях было известно происходящее в Петербурге из донесений дипломатов, аккредитованных в других европейских государствах. Наконец, бывали случаи, когда дипломаты после отправки депеши убеждались в ее недостоверности и в следующем отчете сами исправляли свои оплошности.

Неизвестный художник. Портрет графа Андрея Ивановича Остермана. Пер. пол. XVIII в. Холст, масло. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург

Поскольку опубликованные источники о деятельности Верховного тайного совета и Кабинета министров не подвергались источниковедческому анализу, есть резон хотя бы вкратце на нем остановиться.

Источники, опубликованные в сборниках Русского исторического общества о делах, отложившихся в Верховном тайном совете, разделены на две категории: на протоколы, в которых сформулированы постановления по обсуждавшемуся вопросу, и на «Приложения» двух видов.