— Какая нищенская плата! — заметил я.

— Со временем я повысил ее до двух фунтов, и шофер мой жил как король. Он был великолепный шофер. В этом заключалось его призвание — быть шофером, и ничем иным.

— А каково ваше призвание? — спросил я.

— Я — прирожденный буржуа, — сказал он.

— Любопытно, что вы говорите это с гордостью, — заметил я. — Какое тяжелое детство, должно быть, выпало вам на долю, сколько горькой зависти и неудач вы, наверное, испытали!

Он остановился и взглянул на меня с интересом. Некоторое время он внимательно рассматривал меня.

— А вы могли бы неплохо писать, — сказал он наконец; и добавил, как бы про себя: — Странное сочетание — мужчина и ребенок. Проблески безошибочной интуиции… — Потом, уже обращаясь прямо ко мне: — Вы ведь не получили образования?

— Не получил.

— Жаль.

Он снова закурил.

— Я часто думаю, — сказал он, — что пути господни неисповедимы. Каждый раз, как церковь обрушивает на меня свой гнев, мои доходы возрастают. Сейчас этот доход равен десяти тысячам фунтов в год. После того как некоторые католические патеры стали поносить меня с амвона, моя практика настолько выросла, что мне пришлось купить второй «роллс-ройс». А когда и протестантские священники включились в травлю, я вынужден был добавить к приемной еще одну комнату, так увеличился наплыв пациентов. Потом в бой вступила христианская ассоциация женщин, — в результате чего я нанял еще одну сиделку. Все это чрезвычайно радует меня. Одна церковная община послала депутацию к редактору с требованием перестать печатать мои статьи. Он исполнил это требование — и тираж журнала сразу же упал на несколько тысяч. Ему пришлось снова обратиться ко мне — предложив, разумеется, повышенную оплату.

Мои публичные лекции о проблемах пола тоже встречают в штыки. Однажды я узнал, что на мою лекцию придет целая группа религиозных фанатиков, чтобы освистать меня и добиться моего ареста. За два дня до этой лекции я послал комиссару полиции двадцать бесплатных билетов и учтивое письмо, поясняющее, как важно, чтобы полицейские, которым по службе приходится сталкиваться с сексуальными извращениями, послушали мою беседу, где в доступной форме я растолкую самую суть дела.

Я подчеркнул, что считаю своим долгом посвятить часть лекции разъяснению обязанностей полицейских, имеющих дело с сексуальными преступлениями. Словом, это было очень хорошее письмо. И вот перед началом лекции первые два ряда заполнились полицейскими в форме. Когда в задних рядах начался шум, полицейские, все, как один, поднялись с мест. В зале сразу же воцарилась полная тишина. Это была, пожалуй, самая удачная из моих лекций.