«Дорогой Эмме — основоположнице, которая, прочитав мою рукопись и воскликнув: «Ее же надо немедленно печатать!» — тут же позвонила куда надо — В. Григорьеву. И вот вам результат — экземпляр № 1.

С благодарностью и любовью В. Катанян.

Все еще XX век

Июнь 1997».

Вот и все. Я благодарю судьбу, что она одарила меня таким другом. Рассказывая о Василии Катаняне, я хотел передать собственную любовь и нежность к нему и попытаться заставить читателя разделить со мной эти чувства…

После тяжелой истребительной болезни Вася умер 30 апреля 1999 года…

Боже! Как мне его не хватает…

P.S. Очень часто в последнее время передо мной встает почему-то одна и та же картина. Конец сороковых годов. Наш курс на станции метро «Бауманская». Мы все, веселые, немного выпившие, садимся в вагон поезда метро. Поздно, уже около часа ночи. Вася, у которого мы гуляли на вечеринке, пошел нас провожать. Поезд тронулся, и мы увидели, как на пустом перроне Вася принялся танцевать канкан. Он танцевал лихо, задирая свои длиннющие ноги выше головы. Его танцующая фигура удалялась и вскоре скрылась. Поезд вошел в тоннель…

Пятьдесят лет спустя…

Пятьдесят лет спустя…

Весной 2006 года я пришел к руководителю Первого канала Константину Эрнсту. Речь шла о покупке и показе на телевидении фильма «Андерсен. Жизнь без любви». Во время беседы я вдруг брякнул: «Вы знаете, в декабре этого года исполнится пятьдесят лет, как вышла моя картина “Карнавальная ночь”».

У меня, признаюсь, не было никакой конкретной цели, кроме одной: пусть на канале знают, может быть, что-нибудь предложат. Что именно, представления не имел. Константин Львович проглотил приманку.

— Это надо обязательно отметить! — сказал он незамедлительно.

Я согласился, но как отметить, не знал.

— Давайте мы вам построим павильон, какой у вас был в картине, — предложил Константин Львович, пока не очень понимая, что с этой декорацией можно сделать.

— Спасибо, — отозвался я. Я тоже не очень соображал, чем буду заниматься в этом павильоне. Единственное, что я оценил, — предложение было щедрое, широкое и от души.

— Буду думать, — пообещал я. Возвращаясь из «Останкино», я размышлял: что я буду делать в декорации «Карнавальной ночи» пятьдесят лет спустя? Люся Гурченко еще раз споет то, что пела в нашей первой комедии? Это все уже было. Песни, слава богу, до сих пор популярны, повторять их незачем. Через несколько дней, вернувшись мысленно к беседе с К.Л. Эрнстом, я вдруг подумал: «Вообще-то ситуация для Книги рекордов Гиннесса! Через 50 лет жив и трудоспособен постановщик ленты, то есть я; жива и замечательно работает, находится в расцвете своего таланта, по-прежнему дивно поет героиня ленты Людмила Гурченко; жив, плодотворно трудится, играет спектакли, в том числе и мюзиклы, уникальный, переваливший свое девяностолетие Владимир Зельдин, исполнивший в первой кинокартине роль клоуна».