Вот такие у нас дела. Сегодня воскресенье. Христово Рождество здесь. У нас только один спектакль в 2 часа. Потом мы отдыхаем, и уже в понедельник, на другой день, даем последний спектакль в 6 ч. Утром 26‐го мы едем автобусами в Сан-Диего.
Сегодня тепло. Во дворе гомон, наши купаются в открытом бассейне и загорают. Еще такие дни и погода (+26°) будут в Сан-Диего, а затем мы летим в Портленд, где уже будет холодно. Ровно три недели нам осталось в Америке, а затем полтора м-ца в Канаде (даже меньше: 1 месяц и 10 дней).
На этом кончаю. Крепко-крепко целуем тебя, нашу родную. Привет всем.
26 декабря 1967 г
26 декабря 1967 г
Дорогая мамочка!
Вот и последнее письмо из Анегейма. Вчера мы закончили работу здесь. Все думали, что народ не придет (ведь началось здесь Рождество). Но народ пришел, и было его довольно много.
Принимали хорошо, а в конце выходили всей труппой кланяться несколько раз.
Позавчера были в гостях у здешних молокан. Принимали они нас очень гостеприимно. На длинных столах стояла куриная густая лапша, котлеты домашние, блины с творогом, и ели все это деревянными ложками. Молокане по своей религии не пьют, но на этот раз пили, и «смирновская водка» подавалась в огромных бутылках. Мы с Танькой поднавернули пищи и уехали раньше всех (в 9 вечера были уже дома и смотрели телевизор).
А вчера еще раз с утра ходили в страну Диснея, и опять хлебнули удовольствие, посмотрев новые аттракционы.
(Об этом городке я писал тебе в предыдущем письме).
Через 40 минут подадут автобус, и мы покидаем этот город. Ехать нам до Сан-Диего всего около двух часов. Завтра мы начнем там свои гастроли и кончим их на будущий год, т. е. первого января. (Всего работать там будем 6 дней), а затем делаем дальний бросок на Портленд, предпоследний город в Америке.
Погода по-прежнему стоит ослепительная, теплая (я бы даже сказал, жаркая), а в Сан-Диего будет еще теплее. Это будет последнее тепло, т. к. в Портленде уже будет прохладно. Там идут дожди.
Вот пока и все новости, родная моя! Передавай привет всем-всем, а особенно Холмогоровым, и поблагодари их еще раз за письма.
Крепко целую и обнимаю всех, а тебя больше всех.