Сделать это очень трудно, но возможно, хотя я позволю себе напомнить, что при создании ВНИИНефтехима его тематику определил величайший ученый прошлого столетия академик Ипатьев, которого научное сообщество справедливо считает Менделеевым XX века. Он мало известен в нашей стране, так как в тысяча девятьсот тридцать первом году уехал из СССР в Германию, и государство вместе с послушной научной общественностью предало его анафеме.

В общем, выбор научной тематики института — задача сложная, но решаемая.

Далее необходимо купить или построить здание, а также приобрести оборудование для работы. При наличии финансов это происходит легко и быстро. Затем надо решить самую трудную задачу — найти людей для проведения исследований, результаты которых можно продать с прибылью.

— Это как раз легче всего, — безапелляционно возразил Иван Иванович. — Если объем выделяемых средств будет достаточным для покупки зданий и оборудования, то предложить лучшим выпускникам химфака нашего университета и Технологического института условия, от которых они не смогут отказаться, не составит труда.

— Это будут сержанты, максимум младшие лейтенанты, а для победы в сражениях нужны майоры и полковники, я уже не говорю о генералах.

— Аркадий Самуилович, а где же старшие офицеры? Неужели Ельцин со своей командой нанес такой удар по научным кадрам, что мы не найдем нужных нам специалистов? Не могу поверить в такую пессимистическую картину при всем уважении к вам.

— Хотите, Иван Иванович, я расскажу вам, почему считаю состояние нашей науки весьма безрадостным? Правда, слушать меня придется около часа, если не больше.

— С удовольствием узнаю вашу точку зрения. И не торопитесь, раньше восьми тридцати мы все равно не приедем, а этот вопрос для меня очень важен.

— Хорошо, Иван Иванович. Прежде всего, хочу подчеркнуть, что все мои выводы касаются отраслевой науки, хотя ситуация в академических институтах, наверное, такая же, — ответил я. — Начну издалека. В 1962 году я начал проходить производственную практику лаборантом в институте «Механобр»[2]. Это были еще хрущевские времена — «золотой век» отечественной науки.

Я не знаю, как относились к людям исследовательского труда при Сталине, но, скорее всего, плохо. Можете ли вы вспомнить хотя бы один фильм, героем которого был научный работник, с которого хотелось бы брать пример? Я уже не говорю о своеобразном способе повышения производительности труда научных работников, созданном в те годы: их просто сажали в тюрьму под названием «шарашка»[3], где они и работали. Удобно: зарплату платить не надо, тратить время на поездки на работу — тоже, и сотрудники трудились без отпусков двенадцать месяцев в году. Если сделал что-нибудь хорошее, тебя могут досрочно выпустить. Ничего не получается — сиди, твори дальше. Причем, как я понимаю, это было достаточно массовым явлением. Например, процессы, которыми я занимаюсь, — производство изопренового каучука[4] и получение фенола[5] — разрабатывались в «шарашках». После прихода к власти Хрущёва ситуация изменилась коренным образом. Прежде всего, закрыли все «шарашки», и сидевшие в них ученые получили возможность работать в нормальных условиях. Вся мощь государственной пропаганды заработала на повышение престижа отечественной науки.