Шнейдер. не торопился с работой, но не терял времени на получение денег.

Среди различных доводов фирма неизменно указывала мне на недостаток в денежных средствах.

– Послушайте, – сказал я им как-то после трех лет работы по заказам, – вы не раз просили меня, чтобы я помог вам через французское правительство облегчить доставку стали из Америки, – я это сделал. Вы просили, чтобы я вернул для вас с фронта рабочих и инженеров, – я это выполнил, но когда теперь вы опять просите аванс после всех тех надбавок цен, на которые вы меня вынуждали соглашаться, то я действительно убеждаюсь, что вы бедны. Я обещаю вам после войны вделать в стену вашего дома на рю д’Анжу мемориальную доску из белого мрамора с выгравированной надписью:

«Aux pauvres, mais honntes.

Souvenir du colonel Ignatieff».

(«Бедным, но честным.

На память от полковника Игнатьева».)

Глава 6 Рыцари промышленности

Глава 6

Рыцари промышленности

Французы не могли подыскать более меткого слова, чем «рыцарь», для злого осмеяния промышленников, защищавших на войне не родину, а собственный карман.

Первым «рыцарем», не только процветавшим на русских хлебах, но и угнетавшим собственную французскую мелкую братию, являлся несомненно все тот же Шнейдер. Отгораживаясь своими патентами от французской казенной промышленности, Шнейдер, между прочим, широко использовал в своих интересах французских дипломатических представителей за границей: некоторые из них умели соединять приятное с полезным – политику с коммерцией.

«Послушайте, дружище, Вы все можете в Париже, – писал мне из Петрограда в личном письме, доставленном не с дипломатическим курьером, а «с надежным человечком», Алексей Алексеевич Маниковский. Он заменил по должности начальника главного артиллерийского управления великого князя Сергея Михайловича. – Спасите нас от здешнего филиала Шнейдера – французского посольства, требующего от нас в разгар войны вагонов для доставки через Финляндию апельсинов! Затем, – продолжал Маниковский, – великое Вам спасибо за Ваше неизменное содействие во всех вопросах, по которым приходится Вас беспокоить, особенно по делам Шнейдера.

Путиловский завод: уже чувствуется Ваше влияние, так как представители Шнейдера сейчас сильно сбавили тон и употребляют усилия к тому чтобы только сохранить лицо.

Конечно, Вам возня с этими господами особого удовольствия не доставляет, как и мне тоже! Но что ж поделаешь, раз приходится оберегать тощую русскую казну от покушений этих проходимцев… Поэтому и впредь не сетуйте, если я буду допекать Вас, тем более что ведь мне (это начальнику-то главного артиллерийского управления!) не к кому и апеллировать, кроме Вас!»