Мне повезло. Сбросив на ходу пальто и шапку, весь в поту я вскочил в кабинет до последнего рокового боя часов.

Через несколько секунд Куников объявил:

— Совещание отменяется!

Однако никто об этом не пожалел.

— Обратите внимание, товарищи, прежде всего на то, как развиваются события…

С этого Карбышев начал.

Перед нами ожила географическая карта. Стали зримыми зыбкие границы европейских государств, уже втянутых во вторую мировую войну. Прояснился ход военных действий на разных фронтах.

Показав нашу новую границу, он предложил сперва «посмотреть на нее из Москвы».

Всем и без того было ясно: воссоединены земли, народы Украины и Белоруссии. Граница передвинута на запад.

Тут последовало второе предложение: не попытается ли кто-нибудь взглянуть на ту же границу с противоположной стороны, то есть с запада на восток.

Опять яснее ясного. Виден Советский Союз. Шестая часть мира и тогда единственная на всех континентах земного шара социалистическая держава.

Комдив похвалил наше знание географии, но посоветовал присмотреться зорче. Не находим ли мы, что война вплотную приблизилась к нашей Родине? Соседом стал агрессор — гитлеровская Германия.

Реплику о том, что с Германией заключен договор о дружбе и ненападении, Карбышев отпарировал быстро и веско: «На договора надейся, а сам не плошай!»

Беседа затянулась. Не могу передать ее во всех подробностях. Пытаюсь донести уцелевшее в памяти.

Мы заметили, что Дмитрий Михайлович любит пословицы, поговорки. Сыплет ими как из рога изобилия. Часто переиначивая на свой лад, но всегда уместно и очень удачно. Вообще в разговоре он был гораздо интереснее, занимательнее и еще яснее излагал свои мысли, чем в статье. Всем, кто внимательно прочитал ее, хотелось не упустить счастливого случая получить из «первых рук» разъяснение недосказанного, полностью нераскрытого. Доверительный тон беседы, взятый Карбышевым с первых слов, подстегивал наше любопытство. Впрочем, газетчику всегда хочется знать обо всем и пораньше, и побольше других.

Гостя прямо атаковали вопросами. Он отвечал обстоятельно. Многое видел далеко вперед, а кое в чем заблуждался. Например, считал, что несомненно «на ход военных действий линия Мажино и позиция Зигфрида окажут огромное влияние». Сейчас все знают — не оказали. Так это сейчас…

А в ноябре тридцать девятого не было среди нас оракула, который мог предсказать чудовищное вероломство Гитлера, фашистов. Не знал и Карбышев, что они, поправ нейтралитет Бельгии, оккупируют ее и ворвутся во Францию, обойдя линию Мажино. Наверное, даже не предполагал возможным, что фашисты без объявления войны совершат набег дикой ордой на СССР. До этого оставалось еще около двух лет.