Верный Руслан бился на цепи и лаял. Женщины кутались и ежились, блуждая у ворот.

— На него не похоже, он всегда говорит…

— И собака с ним, вы точно видели? — кинулась

Майя к рабочим.

— Посадил собаку и вон туда… в город, значит.

— Может, на станцию?

— Может, на дискотеку?

Была еще слабая надежда, что Димка сейчас вернется, поехал прокатиться.

Андрей побежал к соседям — просить машину.

— Оставайтесь ночевать, — предложила Дина.

— У меня поезд утром! Вещи не сложены! — Галя всхлипнула, отвернулась. — Куда я теперь? Никуда я… не поеду. — Вытерла слезы старым верблюжьим жилетом и опять заплакала.

— Если что-нибудь случится с собакой, Темкины меня убьют, — говорила Майя в пространство. — И дождь обещали ночью…

Разум подсказывал, что мальчик уже далеко, и ждать бесполезно.

Сосед на «Ниве» отвез их на станцию. Андрей сидел впереди, не оборачиваясь. Галю трясло, у нее началась икота.

— Я ж говорила… еще когда…

— Кончай «педагогическую поэму»! — Майя толкнула ее в бок. — Замри! Вдохни глубже! — Галя прижалась к ее плечу и не выдыхала. — Хорошо посидели. — Майя вдруг запела поставленным голосом: — «Я ехала домой, двурогая луна светила в окна тусклого вагона… Далекий благовест…»

Встали у переезда. Простучала электричка в город, зашипела тормозами у платформы.

— Отвезешь до конторы? — попросил соседа Андрей. — Возьму машину, накажу мерзавца.

Майя все пела, придерживая Галушку за колено, чтоб не выступала, и на их утомленных лицах читалось: «Еще кто кого накажет!»