Я откровенно сказал, что вообще не рассматривал вопрос о дальнейшей моей службе. Но если обстоятельства требуют – я готов.

Однако опять ехать за рубеж нежелательно. На том мы и расстались. А потом уже, когда решение вопроса состоялось, Дмитрий Тимофеевич Язов позвонил из Москвы в Кабул и тепло поздравил меня с назначением на должность Главкома Сухопутных войск. В этот период на Оперативную группу буквально свалилось несколько задач первостепенной важности: постоянно следить, чтобы не только сама 40-я армия обеспечивала свой выход, но и чтобы в этом процессе активно участвовали афганские войска, блокируя особо опасные районы от банд мятежников; ежедневно подводить итог – сколько и какого продовольствия наши колонны завезли в Кабул и кому это передано; круглосуточно заниматься приемом самолетов Ил-76 с мукой и другим продовольствием для Кабула (специально был организован воздушный мост); по ежедневным просьбам Наджибуллы – разбираться с различными недоразумениями, какие возникали у наших афганских друзей (в первую очередь среди военных в области их обеспечения). Кстати, в отношении воздушного моста. Я попросил генерала Льва Борисовича Сереброва создать группу за счет нашей Оперативной группы и, привлекая, конечно, афганцев, четко организовать разгрузку прилетающих самолетов (в сутки 15–20 самолетов по 20 тонн) и раздачу продуктов горожанам в нескольких пунктах непосредственно в Кабуле. Наджибулла поддержал идею, видимо предполагая, что при завозе всего этого на склады продукты вообще не достанутся населению. Лев Борисович прекрасно справился с этой задачей, опираясь на Козина, Ляховского и других офицеров.

Анатолий Семенович Козин, как всегда, действовал самоотверженно, фактически работал круглые сутки, как и на строительстве линии электропередачи в районе Кандагара.

Приблизительно за неделю до нашего вылета из Кабула на должность Главного советского военного советника (он же и советник Наджибуллы) прибыл генерал-полковник М.А. Гареев, заменив генерал-полковника М.М. Соцкова. Дело в том, что советнический аппарат оставался в крайне сокращенном составе, а задачи были прежние. Учитывая, что за последний год советникам приходилось решать тяжелейшие проблемы, которые вынужденно создавали напряженность во взаимоотношениях, появление новой фигуры в роли Главного военного советника, тем более Гареева, было, на мой взгляд, решением удачным. Знание языка (дари), достаточная гибкость в отношениях и умение быстро и точно оценить ситуацию, несомненно, позволили ему в короткие сроки войти в контакт с Наджибуллой и его окружением, а личная смелость и решительность обеспечили, на мой взгляд, устойчивость афганских войск в первых сражениях. Особенно важно это было под Джелалабадом.