Если в 37 лет ты живешь в свободной комнате у подруги своей бывшей девушки и присматриваешь за ее сыном-подростком, это уже значит, что в твоей жизни что-то пошло не так. (Хотя по нему этого нельзя было сказать.)
У Флойда не было дурных пристрастий. Он не принимал наркотики, даже не курил траву, насколько мне было известно. Пил тоже очень мало. Не только не был пьяницей, но и не чувствовал необходимости махнуть стаканчик или бокал вина, чтобы расслабиться в конце дня. Но не был и стойким трезвенником, как все завязавшие алкоголики. Мог выпить пива или виски за компанию. Конечно, все это не такие уж и
Когда мы жили вместе, у него была работа. Он работал на почте в ночную смену. Надо сказать, довольно неплохое место для бродяги: это вам скажет любой, кто читал «Почтамт» Чарльза Буковски. Флойд был очень общителен, однако ни разу к нему не приходили старые друзья. Тогда мне это не казалось подозрительным. Но сейчас я думаю, что никаких старых друзей у него и не было. Просто на какое-то время жизненный путь Флойда пересекался с жизненными путями других людей, а потом они расходились. Как правило, позади оставались сожженные мосты, или же он просто исчезал, оставив одни лишь воспоминания.
Кое-кто к нему все-таки наведывался время от времени. Но это были его коллеги с почты. Хорошие мужики, у меня о них остались теплые воспоминания. Никлберри и Туливерт. Эти имена можно отыскать в моих ранних сценарных потугах. Никлберри чем-то напоминал Монтела Уильямса, а Туливерт – Сонни Листона. Меня Флойд звал Квинтом, но их – всегда только по фамилиям.
Флойд был бродягой, тунеядцем и приспособленцем, но у него было одно сильное желание.
Он хотел стать сценаристом.
К тому времени, когда он к нам переселился, он уже написал два сценария и один роман. И за год, прожитый вместе, мы провели немало часов за обсуждением его сценариев. Роман я не читал; это была любовная история про Древний Рим с чернокожими героями, и называлась она «Деметрий и Дезире». Никки утверждала, что это плагиат: «Однажды я увидела эту чертову книгу в магазине. Я стояла и смеялась: надо же, сраный обманщик!»
Два сценария Флойда были первыми, которые я прочитал за свою жизнь.
Один был ужастиком под названием «Загадочный мистер Блэк».
Флойд признавался, что написал его под впечатлением от фильма с Сидни Пуатье «Брат Джон» (о втором пришествии Христа в виде чернокожего мужчины в Миссисипи). Но мистер Блэк не был Иисусом. Это был злой дух чернокожего раба, мстящий потомкам белых рабовладельцев, сотню лет назад ставивших на нем жуткие эксперименты. Одетый с иголочки, отличающийся благородными манерами и изысканным языком, мистер Блэк внезапно появлялся в Новом Орлеане и вписывался в самые высшие круги его общества. Где и выслеживал своих жертв – богатых и влиятельных наследников старых семей, построивших состояние на боли и страданиях чернокожих. А потом по очереди уничтожал их в красочных кровавых сценах-аттракционах в стиле «Омена».