Позднее Фельфе утверждал, что его людям удалось внедриться в резидентуру американского Управления стратегических служб в Берне и получать достоверную информацию о Тегеранской и Ялтинской конференциях. Не исключено, что это была пустая похвальба, весьма характерная для Фельфе. Много лет спустя, уже работая в Пуллахе, он заработал репутацию человека, не гнушавшегося присвоить себе чужие заслуги. В действительности в последние месяцы Третьего рейха он был занят организацией переправки за границу драгоценностей и сокровищ искусства, награбленных его хозяевами.

В марте 1945 года, опасаясь попасть в плен к русским, Фельфе бежал из Берлина на Рейн. Ему не так повезло, как многим другим эсэсовцам, которые переоделись в форму военнослужащих вермахта или просто «легли на дно», когда этот регион заняли американские и британские войска. Фельфе был взят в плен в эсэсовском мундире, и в мае 1945 года англичане отправили его и других пленных, подозревавшихся в совершении военных преступлений, сначала в центр допросов в Кенсингтоне, затем в Донкастер и, наконец, в Канаду. Семнадцать лет спустя на судебном процессе Фельфе пытался объяснить свою работу на коммунистов плохим обращением с ним в британских концлагерях, в результате чего он возненавидел англосаксонскую расу. Он также заметил, что, работая у Гелена, он в душе не одобрял сотрудничество «Организации» с американцами. По-человечески, наверное, можно понять глубокую ненависть Фельфе к этим двум нациям, которые были врагами его фюрера и разбомбили дотла его родной город Дрезден. Среди погибших были и его родственники. Но в целом Фельфе был аполитичен. Его действия диктовались желанием всегда быть на стороне победителей, жить припеваючи, делать деньги и испытывать упоение личной властью. На заре своей сознательной жизни он был стойким нацистом; позднее он охотно ухватился за возможность работать на британскую разведку; затем состоял на службе у ЦРУ и в конце концов решил связать свою судьбу с коммунистами.

Освобожденный в 1946 году из плена, Фельфе в составе большой армии военнопленных вернулся в Германию, где ему как бывшему эсэсовцу предстояло пройти через процедуру денацификации. Почти невероятно, но факт: из этой чистки он вынырнул, отмывшись добела. В его учетной карточке появился штамп: «4-я категория, непричастен». Вскоре после этого он устроился осведомителем в штаб-квартиру британской разведки в Мюнстере и помогал вылавливать бывших эсэсовцев и сотрудников гестапо, занесенных в список военных преступников. Вознаграждение за выдачу бывших товарищей по оружию было скудным. Время от времени, помимо денег, ему перепадали несколько пачек сигарет, консервы, кофе, бутылка-другая виски. Жизнь Фельфе была неустроенной. Он не мог воссоединиться со своей женой и матерью, которые жили в советской оккупационной зоне. Наконец он получил должность в Министерстве по внутригерманским делам, которое опекало миллионы беженцев с Востока, занималось социальным обеспечением, а также вело побочную контрразведывательную деятельность, выявляя среди беженцев коммунистических агентов. Работа Фельфе как раз и состояла в информировании начальства о подозреваемых лицах. Выполняя эту задачу, он внедрился в левые группы в Бонне и Кёльне.