Липпольц заявил, что Гелен с опасениями наблюдал за деятельностью Бандеры, выполнявшего поручения британской разведки. В 1956 году Бандера и два его помощника, Васкович и Бенцал, готовили украинских агентов для заброски в СССР через Австрию. Гелен, по словам Липпольца, хотел сорвать планы англичан, так как считал их опасными конкурентами. Липпольцу было приказано войти в контакт с помощниками Бандеры и убедить их порвать с СИС и начать работать на БНД. Им предложили оклады в два раза больше тех, что платили англичане.

В январе 1957 года сотрудник БНД, которого Лип-польц назвал «доктором Вебером», встретился с ним в Мюнхене и сказал, что Бандеру необходимо ликвидировать. Устранив вождя ОУН, можно было легко убедить его помощников приступить к работе на Гелена. За ликвидацию Бандеры Липпольцу предложили двадцать тысяч марок. Было проведено несколько совещаний, и в конце концов решили прибегнуть к яду. Бандера столовался в кафе в офисе на Цеппелинштрассе, 67, и Лип-польц должен был подложить ему яд в суп или напиток. Сотрудник БНД дал ему фальшивый паспорт на имя Карла Липницкого и приказал после выполнения задания немедленно ехать в Австрию, где о его дальнейшей безопасности должны были позаботиться люди Гелена. Липпольц заявил, что он не смог убить Бандеру, с которым дружили его родственники. Кроме того, он знал о нескольких убийствах среди членов враждующих течений ОУН и боялся в случае разоблачения стать жертвой мести сторонников Бандеры. Воспользовавшись паспортом, который дал ему «доктор Вебер», он уехал в Австрию, а затем в Италию. В Австрии от украинцев, настроенных враждебно к Бандере, он узнал, что «люди Гелена наняли другого убийцу, некоего Дмитрия Мискива». В октябре 1959 года, услышав о внезапной смерти Бандеры, понял, что это дело рук того самого киллера. Затем через всю Европу Липпольц отправился в Норвегию и наконец в 1961 году решил поехать в Восточную Германию и просить там политического убежища, хотя он никогда не был коммунистом. Он прибыл в Восточный Берлин за несколько недель до того, как в Бонне предали гласности дело Сташинского, и посчитал: своей обязанностью проинформировать восточногерманские власти об известных ему попытках Гелена «ликвидировать» Бандеру, предпринятых двумя годами ранее. Признание Сташинского было «сплетением лжи, задуманным американским ЦРУ и Геленом; он был членом УПА, и его нанял Гелен, чтобы избавиться от нежелательного украинского лидера». Все эти утверждения не зиждились на прочном фундаменте из фактов. Не лучшее впечатление произвел и другой бывший агент Гелена, Отто Фрайтаг, также перебежавший на Восток и выступавший на второй пресс-конференции. Эти пресс-конференции должны были отвести от руководства КГБ подозрения в убийствах и в то же самое время дискредитировать Гелена и ЦРУ.