Коулмен исходил из того, что Тед – самый страшный враг самому себе. Настаивая на продолжении судебных шоу, он тем самым подталкивал себя к пропасти. Коулмен указывал на то, что Тед, фактически всего лишь студент-второкурсник юридического факультета, часто пытался вести собственную защиту, требуя замены адвокатов и тем самым, по сути, отказываясь от своего права на профессиональную юридическую поддержку.

  – Мистера Банди представляли в общей сложности четырнадцать адвокатов, – говорил Коулмен. – Он также представлял сам себя. Мы полагаем, что он фактически не имел реальной профессиональной юридической поддержки.

  Могли ли Коулмен и Нельсон убедить апелляционный суд, что Тед Банди безумен? Безумного нельзя казнить, даже если его безумие наступило после того, как он был приговорен к смерти. Вик Африкано, защитник Теда в деле Кимберли Лич, полагал, что Тед представляет собой случай «раздвоения личности». «За все то время, которое я провел с Тедом Банди, я ни разу не замечал в нем ничего такого, что могло бы указывать на способность совершения подобных преступлений», – заметил Африкано в июне 1986 года.

  Не замечала этого и я. Тед от всех скрывал эту сторону своей личности.

  Боб Декле, прокурор на суде по делу Лич, придерживался более жесткой и менее снисходительной точки зрения. Он рассматривал Теда под другим углом зрения. За его карьеру через него прошло слишком много социопатов, чтобы он мог поддаться на их уловки.

  – Социопат – такой человек, с которым очень приятно посидеть и поболтать. И чем больше вы слушаете его рассказы о том, как общество – буквально все вокруг – несправедливо относится к нему, тем больше вы ему верите. Бывали моменты, когда и я верил Теду Банди. Но не забывайте, он просто один из множества социопатов, просто значительно более привлекательный внешне, чем большинство из них.

  Казалось, что неизбежная развязка приближается. В Старке, штат Флорида, начался отсчет времени. Нельсон и Коулмен писали апелляции, запросы о слушаниях о помиловании и отсрочках исполнения наказания. На все был получен отказ. Тед и тридцатилетний Джеральд Стано, также уличенный в десятках убийств молодых женщин на сексуальной почве, были должны умереть вместе за два дня до Дня независимости.

  Я была почти уверена, что Теду на сей раз суждено умереть. Я была до такой степени уверена в этом, что по своей наивности попыталась ему позвонить. Частные звонки не поощряются в тюрьме Рейфорд. В офисе суперинтенданта Даггера меня тем не менее заверили, что сообщат Теду о моем звонке.