Но в сказке мельница не мелет. Мельник души остался без работы. Это значит, что со всем сырьем, которое ежедневно поступает в нашу жизнь, ничего не делается и что все крупицы знания, которые летят нам в лицо из мира земного и подземного, не усваиваются. Если у мельника[249] нет работы, это значит, что в чем-то очень важном душа перестала себя питать.

Помол зерна связан с творческой потребностью. По той или иной причине творческая жизнь женской души переживает застой. Женщина, которая ощущает себя подобным образом, чувствует, что она больше не благоухает идеями, не пылает замыслами, не мелет тонко-тонко, чтобы обнаружить суть вещей. Ее мельница остановилась.

По-видимому, существует естественный сон, который находит на людей в определенные периоды жизни. На опыте борьбы с собственным сном и многолетней работы с одной и той же группой одаренных детей я убедилась, что такой сон начинает одолевать детей, когда им около одиннадцати лет. Именно тогда они начинают придирчиво сравнивать себя с другими. В эту пору их ясные глаза затуманиваются, и они, как перекати-поле, находятся в постоянном движении и все же часто жалуются, что умирают от холода. Независимо от того, дерзки эти дети или слишком хорошо воспитаны, они совершенно не реагируют на то, что происходит у них в душе, и постепенно их чуткую, ясноглазую природу затуманивает сон.

Предположим теперь, что в такую пору нам предлагают что-то даром. И мы каким-то образом умудряемся убедить себя, что, если и дальше будем спать, нам что-то перепадет. Женщины знают, что я имею в виду.

Если женщина приносит в жертву свой инстинкт, который подсказывает ей, когда нужно говорить «да» и когда «нет»; если она теряет проницательность, интуицию и другие дикие качества, то оказывается в ситуации, которая сулит золото, но в итоге приносит горе. Есть женщины, которые променяли творчество на смехотворный брак по расчету или отказались от мечты всей своей жизни, чтобы стать «слишком хорошей» матерью, дочерью или девочкой, или пожертвовали истинным призванием во имя жизни, которая, как они надеялись, будет более приемлемой, удачной и, особенно, более здоровой.

Так мы теряем свои инстинкты. Вместо того чтобы наполнить жизнь возможностью просветления, мы закрываем ее от света. Наша внешняя способность прозревать природу вещей и наше внутреннее видение мирно спят, и поэтому, когда в нашу дверь стучится дьявол, мы, так и не просыпаясь, открываем и впускаем его.

Дьявол — это символ темной силы души, хищника, которого в этой сказке поначалу не узнают. Этот дьявол — архетипический злодей, который нуждается в свете, жаждет его и высасывает из других. Если предположить, что дьявол получил бы свет, то есть жизнь, а с ней и возможность любви и творчества, то он перестал бы быть дьяволом.