— Когда надо?

— Чем быстрей, тем лучше. Мы подходим к этой семейке вплотную, а все они наверняка со «Взрывом» в самой подлой версии ЦФ-6.

Гаст отвалился на спинку стула и закатил глаза…

* * *

Вечер. Здание проекта опустело. Люди ушли и унесли с собой шум — вечный спутник живого присутствия. Тишина. Шаги гулко звучат в коридоре и отдаются эхом где-то на лестнице. Освещение снижено, кое-где совсем выключено — незачем освещать безлюдные помещения. Только в большом операционном зале ярко горит свет и слышны голоса — новая смена операторов заступила на дежурство. Сейчас у них самая горячая пора — сеть кипит от эмоций, надо следить с неусыпным вниманием: часто организации, берущие ответственность за теракты, заявляют об этом через сеть, и можно отследить, откуда они вошли в Большую Паутину — или вдруг кто-нибудь из «отцов» не усидит на горячей сковороде и высунется с декларацией.

Хиллари впервые за этот день по-настоящему поел и даже чуть-чуть отдохнул. Но совсем немного — чтобы вновь вернуться в умолкшее здание.

«Бегал я целый день по конторам, — думал Хиллари, открывая дверь в лабораторию, — а вся работа оставлена на потом. Для меня это словно вторая смена…»

Зелено-голубые стены. Устойчивый свет, по спектру полностью аналогичный дневному, солнечному. Полное ощущение, что день и не кончался.

Ассистент готовит к работе стационарный стенд — машину, позволяющую видеть, читать и контролировать процессы, происходящие в мозгу киборга, входить в память, копировать ее на внешние носители, стирать, модулировать реакции, изменять функции и поведение.

Многие, очень многие — от врачей до полицейских, в том числе уже упоминавшаяся «политичка» — горько сожалели о том, что не создан такой стенд для человеческого мозга. А как было бы здорово — заглянул, и все мысли, память, намерения как на ладони. И каждый давал простор фантазиям на свой лад: врачи мечтали исцелять, уничтожая комплексы или маниакальные устремления, полицейские — объективно выявлять преступников, не путаясь во лжи и туманных показаниях, работодатели хотели без анализа километровых анкет точно узнать, на что способны их работники, а «политичка» мечтала для изъятия крамолы в зародыше просветить всем мозги на предмет скрытых мыслей и тайных намерений. Но, увы и ах (а может быть — виват, ура!), стенда для людей не существовало. А если его когда-нибудь сконструируют, то не иначе как по наущению Сатаны, ведь свобода мысли — это дар Божий; и вообще, что бы ни открыли ученые — до тех пор, пока игрушкой вволю не натешатся спецслужбы и силовики, в мирные руки оно не попадет. Сколько уже было печальных примеров, начиная с изобретения самолета и кончая кериленовой бомбой. Если этот стенд появится… тысячам людей будут выжжены мозги и стерта память по требованию родителей, учителей, администраторов, чиновников; миллионы будут превращены в зомби, прежде чем медики начнут лечить маньяков и невротиков. Контроль над мозгом, над сознанием — тайная мечта всех правителей всех времен.