– А. Звучит разумно, – проговорил я.
Вот так просто я проглотил Онтологическую Закавыку, одну ОЗ, отвечающую за другую, мою Теорию Всего, на поверку оказавшуюся вечным уроборическим круговоротом.
– Я рад, что
– Можешь теперь отнести меня к Мунчайлд?
– Сказано – сделано, босс!
Она сидела в огромной библиотеке, полки которой тянулись куда-то вдаль. Поначалу мне показалось, что Мунчайлд внешне изменилась. Это не составило бы, конечно, никакого труда. Она показалась мне гораздо более привлекательной, чем я ее запомнил.
Потом я понял, что просто смотрю на нее другими глазами, на века старше и мудрее.
Мы ни слова не сказали о том, как проводили время с тех пор, как расстались. Рассказ о наших приключениях легко читался в наших лицах.
– Как наш сын? – спросил я.
– У него все хорошо. Последний раз, когда я его видела, он был с Гансом.
– С Гансом?
До сих пор мне не приходило в голову повидаться с Гансом. Разумные индивидуумы, Дети Разума, тоже, конечно, были воскрешены, как и квинтиллионы рас всяческих инопланетян, которыми я не только никогда не интересовался, но даже не вспоминал об их существовании. Почему мне за все эти века не пришло в голову навестить Ганса? Я как был грубым и неотесанным чурбаном, так им и остался! Внезапно вся решимость, с которой я прибыл сюда, заколебалась на краю отчаяния. Но Мунчайлд подвинулась ко мне и взяла за руку.
– Все в порядке, Пол. Ганс шлет тебе привет. Им там с Диггером есть чем заняться. Все хорошо. Правда. Не мучь себя больше.
– И правда, послушай свою девочку, – вставил Крошка.
Я глубоко вздохнул.
– Хорошо. Похоже, вы в большинстве.
Из-за книжной полки вышла леди Саншайн и сказала:
– Даже не сомневайся, дружище.
Я сжал руку Мунчайлд.