Я вернул бумель обратно. В общем, я минут пятнадцать голик глядел, звук через наушники смарта пустил. А потом Урсула наконец проснулась.

– Извини, – сонно сказала девушка и нахмурилась. – Что-то я не помню, как домой поднялась.

– Само собой, мне же пришлось тебя волочь. Кстати, у тебя «приус» без подзарядки остался, – вспомнил я.

– Ничего, завтра с утра минут на десять воткну, до зоопарка хватит. Есть хочешь? Правда, только свёкла осталась… Твоя толстуха всё слопала, а я никак в маркет не заеду, заморозками затариться. Твой друг только экстази мне оставил, пять таблеток. Одну я вчера уже слопала, чтобы не переживать. Хорошая штука Уберман, но жрать после него хочется. Зато сон глубокий и яркий. Я сейчас восход солнца видела, представляешь?

– Это к удаче, – кивнул я. Она пошла в тойрэ, а я спросил: – Почему, кстати, свёкла-то? А морковь там, капуста?

– Так у меня уже неделю как холодильник накрылся! – крикнула она с унитаза. – Точнее, микрочип какой-то. Каждый день мне по Инету полкило свёклы в маркете заказывает, заколебалась почтовый ящик разгребать. И выкинуть жалко. Хотя свёкла мне по ДНК-профилю не слишком-то полезна, а поедать её приходится. – Она включила воду и стала умываться. – А мастера вызвать десять тысяч стоит. Вообще-то я холодильник выбросить хочу, слишком большой для меня, но тогда ещё больше заплатить надо. Ты не вынесешь мне его на свалку?

– Есть такие конторы, которые бесплатно на Полосу всё подряд отвозят.

– А если поймают? Штрафы задолбаешься платить. Экстази будешь со свёклой?

– Ну давай.

– А ты знаешь, что женский пол основной, а мужской – экспериментальный? – крикнула она из тойрэ, под шум воды. – Это потому, что я отвечаю за сохранение генов, а ты наоборот, за внедрение новинок в генотип.

– Я уже ни за что не отвечаю, – сказал я, но не очень громко. Потому что ещё не забыл о том, как Шрам пообещал мне лекарство от бесплодия. Хотя чем дальше, тем больше я сомневался в правдивости Шрама. Да сейчас это, наверное, уже не имело значения. Мной давно двигали совсем другие стимулы.

– Ну вот, если новый ген докажет свою полезность, то через кучу поколений он переберётся в женский геном, – вещала Урсула уже из кухни. – А вообще-то отклонения от нормы есть в каждом двадцать пятом гене, причём у каждого.

Робот прикатил на макушке поднос, и мы развалились на футоне, чтобы пожевать химии с овощами. Урсула успела переодеться и валялась в расстёгнутом косодэ. Глаза у меня сами собой притягивались к полоске её кожи от бедра до шеи, которую она не потрудилась спрятать.