— Мне, собственно, некогда, — пожимает плечами Скрипачев. Так вы поговорите с управделами семинарии?

— Его сейчас нет, а времени у меня…

— Кирилл Карпович вот-вот подойдет, — подсказывает дежурный семинарист. Тот самый, с которым падре спорил о сопротивлении злу силою. Это было всего лишь неделю назад. А кажется — так давно… У меня тогда были еще и сын, и дочь, и жена, хоть и бывшая, и даже Софьиванна… отчасти.

Управделами входит в приемную стремительным упругим шагом, совсем не гармонирующим с атмосферой учреждения, в котором он работает, но зато полностью соответствующим его имиджу современного делового человека.

— Вы ко мне? — с ходу оценивает он обстановку. Я кивком прощаюсь со Скрипачевым — пусть идет работает, нечего даром время терять — и прохожу в гостеприимно распахнутую дверь.

— Мой заместитель сказал, что у вас возникли сомнения… в целесообразности завершения работ? — с ходу перехожу я к делу и, соответственно, на приличествующий ему канцелярский язык.

— Вы же видите, к чему привели людей эти игры вначале с компьютерами, потом с артегомами, — уклоняется от прямого ответа управделами, проходя к своему столу и жестом предлагая мне сесть. Но на долгие разговоры нет времени, и я лишь опускаю руку на спинку стула.

— Вы опасаетесь, что даже ваши семинаристы сбегут в кинотеатры?

Вопрос явно неприятен Кириллу Карповичу. И директору фирмы, заинтересованной в сотрудничестве с ним, ни в коем случае не следовало задавать подобных вопросов. Но мне сейчас не до тонкостей этикета.

— Все мы люди, — снова уходит от прямого ответа управделами. Видимо, в рядах слушателей семинарии уже есть потери. И не маленькие.

— Разве истинная вера не спасает от веры ложной? И правда ли, что вера в «Общего Бога» — ложная?

— Много ли нас, истинно верующих? — вздыхает Кирилл Карпович. — И легко ли молодежи не сбиться с правильного пути, когда давным-давно уже нет ни чудес, ни знамений? Все не так просто, Павел Андреевич. Даже некоторые богословы — и те дрогнули. Что же говорить о молодых, еще не утвердившихся в вере? Но вы пока работайте, работайте. Бог даст — все в ближайшее время разрешится в лучшую сторону.

— А если — в худшую?

— Значит, грехи наши слишком тяжки. Будем молиться и уповать на милость Божию.

Вот теперь я вижу, что Кирилл Карпович — прежде всего человек, истово верящий в Бога, а потом уже — человек деловой.

— Но пока все… не лучшим образом, — прерывает сам себя управделами, включая терминал. — Вот, видели утренний выпуск? Он поворачивает монитор так, чтобы мне было удобнее смотреть. На экране — улица, запруженная народом. Она кажется мне знакомой. С одной стороны — дома, с другой высокий бетонный забор.