— Паломничество. — Папочка открыл глаза, словно что-то его встревожило — не предстоящая операция, нет! но невыполненные обязательства перед Аллахом. — Давно пора, — сказал шейх, и его увезли в операционную.

Глава 19

Глава 19

Я решил, что до встречи с Абу Адилем будет весьма предусмотрительно подождать, пока с моей руки снимут гипс. Ведь даже великий Салах Ад-Дин не смог отвоевать Иерусалим и изгнать франкских завоевателей с половиной своего войска. Я вовсе не хотел вступать в рукопашный бой с шейхом Реда и Умаром, но мне уже порядком досталось, чтобы впредь вести себя поосторожнее.

Постепенно все утряслось. Сначала были волнения из-за здоровья Фридлендер Бея, мы все за него молились. Он выжил. По словам доктора Лизана, операция прошла успешно, но Папочка все время спал, несколько суток подряд. Время от времени он просыпался и разговаривал с нами, хотя не совсем ясно представляя себе, кто мы и какой сейчас век.

Без Умм Саад и ее сына атмосфера в доме стала более жизнерадостной. Я занимался делами Папочки, улаживал городские споры. Махмуду я дал понять, что буду суров, но справедлив, и, кажется, он признал это. По крайней мере, не протестовал. Правда, его смирение могло быть показным — Махмуда трудно понять.

Пришлось мне заниматься и крупным международным скандалом. Новый диктатор Эритреи прибыл к нам с вопросом: что происходит в его собственной стране? Я занялся этим делом, и весьма успешно, благодаря Папочкиной электронной картотеке и знаниям Тарика и Юсефа о местонахождении архивных записей.

Поведение моей матери было то ли чрезмерно сдержанным, то ли откровенно глупым. Во время наших бесед мы искренне сожалели о том, что наши отношения столь неудачно сложились в прошлом, ведь мы чуть не перерезали друг другу глотки. Кмузу объяснил мне, что у детей нередко складываются такие взаимоотношения с родителями, особенно в некоторые возрастные периоды. Я принял его слова к сведению и больше по этому поводу не переживал.

Чирига получала неплохую прибыль, и мы оба остались довольны. Думаю, она радовалась бы еще больше, если бы я передал ей обратно клуб, но мне слишком понравилась роль босса. Я решил, что побуду в этой роли еще немного, — точно так же мне захотелось в прошлый раз побыть хозяином Кмузу.

Когда муэдзин призывал всех к молитве, я основательно молился, а по пятницам посещал мечеть. Репутация щедрого человека укрепилась за мной не только в Будайене, но и во всем городе. Где бы я ни появлялся, люди называли меня Марид Аль-Амином. Я еще не совсем отвык от наркотиков: самочувствие мое еще не пришло в норму, и поэтому я не видел причины для лишних страданий.