– Ты меня рассмешила, солнышко!
– Не называйте меня так!
– Хорошо. Тогда Эвкрейша.
Лицо ее стало суровым и угрюмым.
– Меня зовут Ребел, – проговорила она. – Ребел Элизабет Мадларк.
– Уайет.
Он смущенно улыбнулся и пожал плечами, как бы извиняясь, что другого имени у него нет.
* * *
До резервуаров они добрались паромом, набитым так, что не вздохнуть, не выдохнуть. Группа воздушных резервуаров плавала в тени контейнера Лондонград, соорудили их лет пятьдесят назад. Эти огромные цистерны были достаточно велики, чтобы вмещать – под давлением, конечно – воздух для целого города. Впоследствии их оборудовали примитивными шлюзами и стыковочными устройствами. По краям шлюзов, там, где над металлом витали тонкие струйки просачивающегося кислорода, видны были следы ржавчины.
– Господи, как здесь жарко, – сказала Ребел. – Нужно было лететь в скафандрах самим.
– Что такое? – спросил Уайет. Ребел повторила, и он усмехнулся:
– В резервуарах нет магнитных подушек. У нас тут трущобы.
Водитель маршрутного парома, пришвартовавшись, пролаял:
– Резервуар четырнадцать. Ребел и Уайет протиснулись к выходу. В шлюзе было темновато, а за его пределами – так и вообще темно. Ребел и Уайет плыли по забитому людьми коридору; слева и справа рядами тянулись убогие халупы – каркасы из металлических труб, обшитые ржавой жестью. Запахи гниющего мусора, прокисшего вина и человеческого пота мешались в воздухе с нежным ароматом жимолости. Слышался визг играющих детей и несмолкающий гул голосов. Все строения были опутаны цветущими лианами, среди которых жужжали пчелы. Вдоль коридора тянулся зеленый трос, и Ребел с Уайетом держались к нему поближе, время от времени цепляясь за него, чтобы увернуться от спешащих навстречу людей. Затем зеленый трос пересекся с оранжевым. Оранжевый вел в глубь резервуара.
По тросу съезжала какая-то сумасшедшая, и люди шарахались от нее в сторону. Уайет схватил Ребел и оттащил ее с дороги. Они с грохотом ударились о жестяную стену. Безумная женщина промчалась мимо, и все двинулись дальше.
То здесь, то там из дверей лился свет, иногда гирлянда фонарей обрамляла скопление лавчонок и баров, где хозяева предлагали домашние вина и другие продукты. Повсюду росли лианы, густые и пышные, и усеянные светящимися цветами. Кое-где эти цветы были единственным источником света.
– Ужасно, – сказала Ребел.
Уайет огляделся по сторонам, словно пытаясь понять, какой изъян она выискивала в его мире.