Увеличенные фотопортреты – изящный и строгий Карел Чапек, вдохновенный и целеустремленный Айзек Азимов… Галерея видов – однообразно одетые роботы из «R.U.R.», затем – какой-то мрачный задник, изображающий горящий черный город с островерхими крышами, угрюмые заснеженные горы с траурными елями на склонах… Казалось, что кукле стало неуютно, что ее пугают шеренги роботов Россума, чего-то напряженно ожидающие. В пустоте перед пылающим городом должно было возникнуть нечто, объясняющее пожар; ожидание тянулось, а видеоинженер все вписывал в воздух над настилом осколки кирпичей, сломанные балки, из-под балки – чья-то рука в красных потеках, искаженное бескровное лицо…

В отделе реликтов уважали старину и традиции, воссоздавали все в стиле «глубокое ретро». Плоскость старомодных фотографий здесь означала давность, а статика объемных панорам и фиксированные позы манекенов, изображающих древних роботов, – то, что минувшее умерло и представляет собой что-то среднее между гербарием и паноптикумом из восковых фигур и заспиртованных уродцев. В залах галерей «Этапы развития», «Достижения» и «Перспективы» экспонаты часто были интерактивными; там киборг с внешностью Айзека Азимова был бы гидом, ходил бы с экскурсантами и рассказывал о себе.

Вдруг у витрины прозвучало слово «политкорректность». Кукла будто бы прислушалась. Это музейный менеджер повздорил с оформителями.

– Никуда не годится. У нас технический музей, а не домик с привидениями в луна-парке. Уберите и руку, и голову.

– Но мы действуем по художественному плану. Это – Прага, это – Альпы. На фоне Праги мы поместим…

– Что, и трупы входят в план?! Покажите!

– Это для живописности, для наглядности.

– Никаких трупов! Все изъять! Вы что, телевизор не смотрите? Беглые киборги объявили войну армейскому проекту, а маньяк F60.5 подорвал кибера прямо у ворот базы проекта в Бэкъярде. Такой стенд нам поставят в вину; скажут, что мы пропагандируем насилие.

Как бы ни возражали художники, последнее слово было за менеджером. Окровавленные рука и голова исчезли.

Но в тот же день появились новые портреты. «Виктор Франкенштейн, конструктор первого биоробота. Копия с подлинника XIX века». На фоне гор встал неуклюжий, словно сшитый из кусков, сутулый муляж человека; к счастью куклы, его тяжелый отсутствующий взгляд был направлен мимо нее.

– А по-моему, это все – вранье! – оживленно спорили молодые рабочие музея. – Это тинейджеры выдумали для потехи. Насмотрелись мультиков и…

– Хороша потеха. Я читал, Банш – это кибер-мафия. Деньги с карт снимают запросто, у них же компьютер вместо мозгов. Поди угадай, на что они способны.