— Не могла, — Катрина устало вздохнула. — Мои способности имеют ограничения по дальности действия и прогрессируют постепенно. Для перемещения матрицы в чужой шунт мне требуется личный контакт. А пилотов звездолета я убила благодаря тому, что они находятся почти прямо над нами. Впрочем, вы правы, все это только слова. Чем чаще используешь силу тшеди, тем лучше выходит.

Катрина безвольно откинулась в кресле. Тело маленькой проститутки Лины при этом, казалось, осунулось еще больше. Было видно, что девушка выжата как лимон, сил сегодня было потрачено много. Усталость подкралась к могучему электромагнетику и, выпустив когти, прыгнула со спины. Беседу следовало завершать. Подняв глаза, Катрина-Лина в последний раз посмотрела на Саймона Рукса.

— Жаль, что у нас с вами так мало времени, — заметила девушка, — мне хочется многое узнать о прошлом, о Гебе, о тшеди, о вашем проклятом Учредителе и обо всем остальном. Я с удовольствием допросила бы вас, Саймон, причем не применяя ментасканирования. Знаете, хороший нож и немного открытого пламени подчас заменяют самые продвинутые технологии…

— Бог мой, который Иешуа, — растерянно прошептал потрясенный «делатель экстрасенсов». Он смотрел на медленно расцветающий в небесах цветок пламени — то вспыхнуло очередное, зажженное Катриной солнце. — Почему вы испытываете эту ненависть ко мне? Откуда эта неистовая тяга к убийству? Вы только что уничтожили еще одну звездную систему, вы понимаете? Я дал вам жизнь, я дал вам потрясающие способности…

— Вы сделали из меня рабыню, — перебила Катрина, — вы чуть не заставили меня перенести изнасилование. А уж сколько побоев… А шокер? А «ящик»? А цепи? А пси-программирование? А скоропеи? А ужас, тот животный страх, который столько раз захлестывал меня во время побега?!

— Но разве сейчас вы не свободны? Вы стали прекрасной, умопомрачительно красивой женщиной, со способностями, мощь которых может сравниться с сотней военных линкоров. Вы — разрушительница кластеров, убийца демиургов! Разве этого мало?

— Сейчас в самый раз, — ответила Кэти, и слова ее походили в большей степени на плевок сквозь зубы, чем на речь человека. — Первоначальные дни были довольно сложными, но дело даже не в них! Я никогда не забуду Сэта-Эливинера. И никогда не прощу вам!

— О боже, Катрина, — бессмертный Рукс в панике отступил еще на один шаг, — ваш Эливинер давно уже мертв! К чему эта ненависть? К чему вы говорите все это?!

— Похоже, сикх, вы не вполне понимаете значение смерти близкого человека для людей с «обычной» этикой, — глаза девушки вспыхнули, и через силу, она поднялась из своего кресла. — Я попробую объяснить.