– Миста Ланье в Лондоне, – отозвался Порфир, уперев кулаки в затянутые в тисненую кожу бедра.

– Ожидаем с часу на час, – сухо добавил Поуп, поднимаясь, чтобы взять себе чашку кофе.

– Что ты делал на орбите, Дэвид? – спросила Энджи, принимая у Пайпер вторую чашку.

– Искал одиночек.

– Одиночество?

– Нет, одиночек. Отшельников.

– Энджи, – вмешался Хикмен, – ты обязательно должна посмотреть атласное платье для коктейлей, присланное Девиком на той неделе! И у меня есть все купальники от Накамуры…

– Конечно, Келли, но…

Но Поуп уже отвернулся сказать что-то Рэбелу.

– Эй, – светясь энтузиазмом, подзуживал Хикмен, – давай же! Пойдем примерим!

Поуп бульшую часть дня провел с Пайпер, Карен Ломас и Рэбелом, обсуждая результаты утреннего теста Ашера и бесконечные мелкие детали того, что они называли «новым включением» Энджи. После ланча Брайан Ын поехал с ней на осмотр в частную клинику на Беверли-бульваре – стены здания были выложены зеркальной плиткой.

За те несколько минут, пока они ждали вызова в белой, заполненной цветами приемной – ритуал, конечно: как будто назначенный визит к врачу, не сопровождайся он ожиданием, может показаться незавершенным, как бы ненастоящим, – Энджи осознала, что задает себе один простой вопрос. Впрочем, не счесть раз, когда она этому удивлялась. Почему загадочное наследие ее отца – веве, которые он прочертил в ее голове, – проскальзывало незамеченным во всех до единого медицинских заведениях?

Ее отец, Кристофер Митчелл, возглавлял гибридомный проект, который в свое время позволил «Маас-Биолабс» практически монополизировать рынок на ранней стадии производства биочипов. Тернер, человек, который увез ее в Нью-Йорк, дал ей что-то вроде досье на отца, биософт, скомпилированный ИскИном службы безопасности «Мааса». Она погружалась в досье раза четыре за столько же лет. Наконец однажды очень пьяной ночью в Греции, после попытки перекричать Бобби, она швырнула досье с верхней палубы яхты какого-то ирландского промышленника. Она уже забыла причину ссоры, но прекрасно помнила смешанное чувство облегчения и потери, охватившее ее, когда короткий толстый цилиндрик биософта, булькнув, ушел под воду.

Неужели отец так ловко запрятал веве, что они каким-то образом остаются невидимыми для сканирующей аппаратуры нейротехников? У Бобби имелась другая теория, которая, как подозревала Энджи, была ближе к правде. Возможно, Легба – лоа, которому Бовуар приписывал способность к почти неограниченному доступу в киберпространственную матрицу, – умеет изменять поток информации в момент его считывания сканерами, представляя веве как прозрачные или несуществующие… Срежиссировал же Легба ее дебют в стим-индустрии и последовавшее за ним восхождение, в результате которого она затмила Тэлли Ишем, бывшую мегазвездой «Сенснета» на протяжении целых пятнадцати лет.