и нажимает «ввод». Эта команда должна отыскать начальную группу букв, ту самую, знаменитую, о которой говорил понтифик. Машина почти сразу отвечает пустым приглашением, означающим, что искомая последовательность не найдена.

— Ма-а-ама родная, — выдыхает Рэнди.

— Что такое? — спрашивают все разом. Рэнди глубоко вдыхает.

— Это не те сообщения, которые Эрл Комсток десять лет пытался взломать.

Потоп

Потоп

Примерно полминуты Гото Денго бредет по шею в воде через узкий вход в туннель. Он ведет одной рукой по кровле, чувствуя пальцами ложбинки от перфоратора. Слышно, как сзади, спокойно переговариваясь, пробираются четверо солдат из его взвода.

Рука соскальзывает с камня в пустоту — он в магистральной штольне. Гото Денго выпрямляется и бредет дальше. Полная тьма умиротворяет — можно думать, что он все еще мальчик в заброшенных рудниках на Хоккайдо. Убедить себя, что последних лет жизни попросту не было.

Однако на самом деле он взрослый, в замкнутом подземелье на Филиппинах, окружен полчищами демонов. Гото Денго поворачивает краник ацетиленового фонаря на каске, и во тьме вспыхивает огонек. Сам он знает Голгофу как свои пять пальцев и мог бы отыскать путь даже в темноте, но солдаты не могут и далеко отстали. Гото Денго больно ушибает ногу о забытый рядом с рельсами золотой слиток и чертыхается.

— Все в порядке, лейтенант? — кричит сзади один из солдат. Их с Гото Денго разделяет полсотни метров.

— Да, — громко и отчетливо отвечает Гото Денго. — Вы, четверо, осторожнее, не споткнитесь о слиток.

Теперь Ин, Родольфо и остальные, ждущие впереди, знают, сколько солдат им предстоит убить.

— Где последние несколько рабочих? — кричит один из японцев.

— В ложной камере.

Несколько минут требуется, чтобы пробраться через главную камеру, настолько она заставлена сокровищами. Так, наверное, выглядит звездное ядро галактики. Они взбираются по вертикальному стволу и доходят до Зала славы. Гото Денго находит оголенные провода, идущие к электрической лампочке, и прикручивает их к контактам аккумулятора. Напряжения не хватает, и лампочка похожа на плавающий в чернилах мандарин.

— Погасите фонари, — говорит Гото Денго, — чтобы не тратить газ. Свой я оставлю гореть на случай, если откажет электричество.

Он вытаскивает из стерильного бокса комок ваты — много лет ему не приходилось видеть ничего столь белого и чистого, — разрывает на кусочки, словно отец Фердинанд, преломляющий хлеб за мессой, и раздает солдатам. Те церемониальным жестом затыкают уши.

— Теперь быстрее за дело! — кричит Гото Денго. — Капитан Нода, наверное, уже ждет.