Он помнил ее по своим прошлым визитам на Архипелаг. Фреска называлась «Защитники». Она изображала четырех ангелов, воспаряющих над разноцветной мешаниной островов.

Величественные фигуры небесных воинов, одетых в сверкающие доспехи и вооруженных огненными мечами. Режущая белизна крыльев. Исполненные внутреннего благородства лики, устремляющие суровые взгляды вниз, на зрителя.

Всего этого теперь не было.

От красочного наполнения фрески остались острова и море. Над ними можно было с трудом различить четыре крылатых силуэта.

Кто-то стер Защитников Архипелага, лишив виртуальные острова их высокого покровительства.

Антон снова посмотрел на жестяные ведра. На старика. И спросил:

– Вы собирались заново нарисовать центральную фреску? Старик, ожидавший ответа на свои вопросы, выказал сильное раздражение.

– А как вы думали?! – воскликнул он. – Кто-то же должен этим заниматься! А вы тем временем делаете все, чтобы отвлечь меня. Хотя, как уже было не раз сказано…

– Я знаю, кто вы, – сказал Антон.

Он действительно знал. Удивительно еще, что не догадался сразу.

– Да ну? – старик был польщен. – Хм… я известен… в определенных кругах. По крайней мере, всегда был известен. Люди страдают прискорбной забывчивостью, а я так не люблю напоминать о себе. Но, – он погрозил Антону пальцем, правда, улыбаясь, – наше знакомство все еще остается односторонним.

– Да, да, – Антон прокашлялся. – Позвольте представиться. Мое имя: Янус. Род занятий: открывание дверей. Цель прибытия и род занятий совпадают.

Четверо против троих. Честный расклад, ведь у одного из пиратов рук было в два раза больше, чем у обычного человека. И за спиной офицеров не колышутся штандарты «Свирепых тунцов». Происходящее обещает быть самой благородной резней из всех, что когда-либо знал «Дом Красного Быка». С соблюдением всех и всяческих канонов чести.

Не стоит, конечно, забывать – полтора десятка лучших людей Айзенбарда ожидают на улице, перед таверной. На всякий непредвиденный случай.

Коротыш Улыбка и капитан Берес сходятся в центре комнаты, медленно, по полшага, сокращая разделяющую их дистанцию. Наконечник палаша рисует в воздухе идеальной формы кольца. Сабля-пояс, имеющая на каждом из концов специальную прорезь для руки, сейчас выгнулась. Застыла стальной радугой между неподвижными кулаками гнома. Сжатые пружины показались бы рядом с корсаром и стражником мягче вывалившихся кишок. От напряжения вокруг противников тонко звенит воздух.

Пес и Руперт, не сговариваясь, выбирают себе в соперники мангаса. «Ценю вашу помощь, младший лейтенант», – небрежно бросает Руперт. Пес молчит, мысленно прикидывая длину шпаг пирата. Он выше обид на этого лощеного юнца. Хотел бы он посмотреть, как тот один справится с прославленным четвероруким убийцей.