«Был бы признателен, если бы вы спустились к парковке».

— Мистер Райли, кажется, нас ждут, — сказал Дэниэл, одеваясь и готовясь выходить.

Спустившись вниз, они увидели ожидающий их автомобиль.

Сидевший в водительском кресле человек старался выглядеть деловым так усердно, что поневоле приходила в голову мысль о том, что он с самого детства мечтал стать безликим винтиком в машине бизнеса.

Деловой костюм сидел на нем безупречно, а галстуком можно было резать дюрасталевые двери.

— Давайте поговорим внутри. — Несмотря на свой безукоризненный вид, мужчина заметно нервничал. — Так безопаснее.

— Хорошо, — пожал плечами Дэниэл, пропуская Райли вперед и заходя в машину следом.

— Для начала... — заговорил Тамас, едва они сели в машину и двери закрылись, — вам не стоит более беспокоиться о попытках чинить вам помехи в расследовании.

— Занятно. — Дэниэл устроился в роскошном автомобиле поудобнее. Тут было заметно прохладнее, чем на улице, пахло хвоей и дорогим одеколоном. — Честно говоря, не могу понять, почему мистер Ференк не сказал об этом сразу, когда мы встретились. Никакой погоды это не сделало бы, только сэкономило бы время.

— Господин Цсолт не знал об этом. Это была моя инициатива.

— Вот как. Весьма своевременная, что тут скажешь, — хмыкнул Кармайкл. — Благодаря ей подозрений в его адрес у меня стало значительно больше. — Комплементант помолчал. — Но, надеюсь, это не все, о чем вы хотели со мной поговорить?

— Нет. Я хочу, чтобы вы поняли: я действовал в интересах компании и господина Цсолта. — Тамас постучал пальцами по приборной панели — несмотря на то, что его поведением явно управляла психоматрица, полностью нервозность она не глушила. — Господин Цсолт выразил желание, чтобы вы продолжали расследование, и, как я понимаю, вы намерены так и поступить. В таком случае, я бы хотел удостовериться, что неразглашение его связи с Анастейшей Сторм будет закреплено юридически.

В отличие от своего начальника, Тамас Сандор не отличался самодовольством. Было видно, что он всеми силами стремится произвести впечатление на окружающих: четко очерченные брови и гладкий припудренный подбородок, явно не раз подвергавшийся процедуре эпиляции, свидетельствовали о регулярных походах к косметологу, искусственная проседь в волосах и умелый пластдизайн должны были придавать ему импозантность, даже величавость, но все сводили на нет тревожные подрагивания длинных холеных пальцев, лихорадочный блеск глаз и резкость движений, от которых портилась идеально уложенная прическа.