Она едва слышно вздохнула.

— Уже любимая?

— Почему нет?

— Не слишком ли быстро?

— Любовь или возникает, или нет. Или обволакивает, заставляя сердце биться часто-часто, или оставляет равнодушным, — убежденно ответил фотограф. — Если же требуется время, то это не любовь, а привыкание.

— У тебя на все есть ответ.

— Ответы приходят сами, я говорю то, что чувствую.

Тот разговор изменил их отношения, добавил в них изрядную долю искренности, и, несмотря на то что Агата еще пыталась сохранить барьер, с каждым часом он становится все ниже. Любому человеку нужно тепло, согреть же Агату мог только он.

— Я боюсь привязываться, — прошептала женщина. — Я теряла все и в более спокойные времена, а сейчас… — Агата запнулась, но продолжила: — Сейчас, глядя на то, что происходит вокруг, на все это дерьмо… Ты ведь пишешь последнюю главу мира, Крис, неужели тебе не страшно?

— Это все слова. — Фотограф провел рукой по ее голове. — Заказчик должен был увлечь меня, зажечь, заставить работать изо всех сил, вот и придумал красивую фразу про конец света.

— Ты пытаешься уйти от правды. А я боюсь.

— Но теперь я рядом.

Он поцеловал плечо женщины и прикоснулся к нему носом, вдыхая аромат кожи.

— Ты тоже боишься, только стараешься не показывать этого. — Агата вздохнула. — Как бы ни было плохо, как бы ни было тяжело, нас всегда ведет вперед надежда. Меня вела надежда на лучшее. Я падала, но стискивала зубы и говорила себе: «Прорвусь!» — и прорывалась, потому что было куда. Мир вокруг был стабилен, его законы были понятны, можно было отыскать очередную ступеньку или уголок для отдыха. Теперь же я не вижу будущего, не понимаю, что ждет впереди.

Кристиан обнял женщину за шею и привлек к себе. Его тепло, его сердце должны добавить ей сил.

— Я зеркало, я отражаю мир, показываю его таким, каким вижу. Но я не предмет, я не могу не думать о том, что вижу, что отражаю. Ты говорила, что там, на улицах, я выгляжу отрешенным, — это так, но каждый кадр, каждый эпизод, каждая сцена, все они проходят через меня, через мою душу. Я чувствую их. Я не сторонний наблюдатель, я свидетель. И мне тоже страшно.

Агата всхлипнула.

— Но потом я вижу тебя, твои глаза, твою улыбку, чувствую твой запах, и мне становится хорошо. Мне кажется, что в нашей рехнувшейся реальности осталось лишь одно настоящее — ты. Твои глаза, твоя улыбка, твой запах. Ты и есть мой мир, Агата. И у него есть будущее. Прекрасное будущее.

— Я боюсь.

— Того, что вокруг?