Илья подошел к окну, посмотрел на доступный взгляду кусочек неба, погладил больную руку, грустно усмехнулся.
«Дано: я написал вирус, который существенно облегчил жизнь Сорок Два…»
А Сорок Два сумел вдохнуть в книгу Поэтессы новую жизнь, превратить ее в полноценную идею. Заставил понять, что ради этих строчек имеет смысл идти на смерть.
«Он сделал то, что должен был сделать я».
Сорок Два сделал то, на что у Чайки никогда не хватало духу — рискнул не ради себя, а ради других. Тупой ублюдок тащит мир в «синдиновый» рай, тащит в пропасть, но никто не упрекнет его в том, что он делает это ради денег. За Сорок Два идут, потому что он честен. За Сорок Два умирают, потому что он сам готов умереть.
«Поэтому Сорок Два пророк, а я — ожидающий смерти уголовник».
Чайка раздавил каблуком окурок, улегся на койку и с головой завернулся в одеяло. Его не волновало ничего. Даже собственная судьба.
Вся жизнь — дерьмо.
Вся жизнь — Африка.