«Кто ты, Патриция?»

И слышит ответ:

— Мы собрались, чтобы совершить невозможное.

И шепчет:

— Что?

— Мы повлияем на ход истории.

По тону Патриции Чайка понимает, что она не лжет. И не преувеличивает. И еще чувствует, что она, возможно, преуменьшает, и это чувство приятно будоражит.

— Мир, который мы знаем, исчезнет через несколько месяцев, и причиной тому — Станция, — жестко произносит девушка.

— Что плохого в новой энергии?

— То, что ее не смогут поделить.

— Ерунда! — Чайка несколько разочарован, он жаждал услышать нечто… нечто невозможное, а оказывается, все дело в политике. Душою он уже там, в подвиге, а потому не скрывает досады: — Верхолазы договорятся!

— Ты знаешь Мертвого, — парирует девушка. — Он пойдет до конца.

— Взорвет Станцию?

— Да, — спокойно подтверждает Пэт. — Станция — его трон. Или он будет на нем сидеть, или Станции не будет. Другие игроки это понимают, но готовы рискнуть, потому что не хотят, чтобы Мертвый взял за горло весь мир.

Ну, ладно, цель определена — Станция. Достойная цель и… невозможная. Цель великому подходит, однако досада не отпускает. Досада заставляет противоречить Патриции.

— Военная операция, потом большой «Бум!». — Чайка пожимает плечами. — Станции нет. Как изменится мир, если она даже не заработает?

— Я не сказала «изменится». Мир исчезнет.

— «Бум!» будет слишком большим?

— «Бум!» не взорвет Землю, но мы останемся в тупике. А Станция — наш единственный из него выход.

И тут Чайка догадывается: