Закончить фразу мамбо не успела — под ее ногами взорвалась прилетевшая из темноты граната.

Как ни странно, первым использовать гранаты сообразил Петруха Бобры. Младший из отправившихся в «Стаканы» братьев умел рисковать, не боялся драк, но и к себе, любимому, относился трепетно. Шкурой своей дорожил, а потому приказал бойцам в первую очередь забросать вудуистов гранатами и лишь потом навязывать огневой бой. Если, конечно, останется кому навязывать.

Василий Тула заметил рывок Каори, понял, что мамбо вошла в боевой транс и начала преследование Кодацци, и задумался, что делать дальше. С одной стороны, он оттягивал на себя тех, кто прикрывал Кодацци из-за насыпи, не позволял им покинуть огневой рубеж и последовать за Каори. С другой — он не способен помочь мамбо. Нарвавшийся на местных Лу перестал отвечать. Оставалась надежда на Пустышку, но и она замолчала после грохота взрывов.

«Что делать?!»

Ответ, как и положено в таких случаях, пришел неожиданно: Тула заметил приближающегося Боску, понял, что его берут в клещи, крикнул напарнику: «Прикрой!» — и рванул к северной башне.

— Ушел! — бросил Зут. — Меня его приятель накрыл, голову не дал поднять. А он ушел.

Теперь «приятель» валялся мертвым, снятый выстрелом старшего прятки, но вот второй…

— Догоним! — Боска вызвал Ширу. — Ты как?

— Тащу Номо. Через тридцать секунд буду у вас.

— К нам не надо. Уноси Номо в Храм. Мы с Зутом идем за Кодацци.

Сначала он намеревался обойти северную башню с востока, выйти за периметр «Стаканов» и добраться до стены, ограждающей владения Мутабор. Однако раздавшиеся справа взрывы заставили Кодацци изменить направление движения. А поскольку возвращаться и обходить здание с запада было поздно, Чезаре принял единственно правильное в его положении решение: пройти северную башню насквозь. Длинноствольный «МаузерSD» давно перекочевал в кобуру, теперь в руках Кодацци была штурмовая винтовка, которую он предусмотрительно оставил неподалеку от пряток и подхватил, удирая из котлована. Это не «дрель», скорострельная, но страшная лишь людям. Патроны у винтовки тяжелее, убойная сила выше, к тому же подствольник… Первым выстрелом из которого Чезаре снес хлипкую дверь в башню, ворвался внутрь, стреляя по всему, что движется или хотя бы обозначает движение, и помчался по загаженному холлу к противоположному выходу из здания.

Лу Мендес был обречен с самого начала. Не помогли ему ни навыки хунгана, ни обученные помощники — это оказался тот самый случай, когда число бьет умение. Обитатели «Стаканов» не отличались классной боевой подготовкой, но их было много, очень много. И двигала ими первобытная, не разбавленная ненужными рассуждениями ярость, ненависть к чужакам, осмелившимся проникнуть на их территорию. Будь у Лу возможность маневрировать, он бы наверняка спасся: в движении жизнь, постоянно меняй позицию, перепрыгивай с места на место, прорывайся… куда угодно прорывайся — тогда спасешься. Но Мендес позволил себя окружить, а потому был обречен.