Задерживаться у комплекса не стали. Митроха вызвал машины еще до подхода братьев, в которые и погрузились вышедшие из «Стаканов» канторщики.

— Тебя зовут Камилла, да? — хмуро спросил Тимоха, разглядывая хрупкую девушку.

— Да, — безучастно кивнула та.

Она плохо понимала, что происходит. Не видела разницы между арабами и захватившими ее бандитами и убедила себя в том, что скоро, очень скоро умрет.

И надеялась на это.

— Меня можешь не бояться, я друг Вима, — с неожиданной для своей комплекции, и особенно репутации, мягкостью произнес Тимоха. — Знаешь, что здесь?

И кивнул на металлический чемоданчик.

— Нет.

— Пять миллионов юаней. Два из них я заберу себе. За это ты получишь новое лицо от самых лучших московских пластиков и новые документы от самых лучших московских ломщиков. Ты получишь три миллиона и новую жизнь, Камилла. И тебя никто не будет искать. — Помолчал. — Я обещал Виму позаботиться о тебе.

Девушка недоверчиво посмотрела на здоровенного, похожего на кабана бандита, помолчала и тихо спросила:

— Где он?

— Погиб, — односложно ответил Тимоха. Подумал и добавил: — Сегодня много народу полегло…

Некоторых из них она знала по именам, некоторых — только по кличкам. Но некоторые имена были фальшивыми, а некоторые клички — настоящими именами.

Чезаре Кодацци и Вим Дорадо.

Мамбо Каори и еще один вудуист, плечо которого украшала наколка: «Тула».

Араб, в карманах которого нашлись документы на имя майора Европол Хамада Аль-Гамби.

И Зут.

Все они были мертвы.

Игра закончилась.