Она отказалась от обеда, умчалась, пообещав никуда не отлучаться из дома Мамаши Даши. Проводив девушку, Грязнов поднялся в расположенный на втором этаже кабинет и опустился на стоящий у стены мягкий диван, образец мебельного искусства конца двадцатого века. Минут пять молча сидел, глядя на большое, выше человеческого роста и ничего не отражающее зеркало в резной деревянной раме. От размышлений антиквара отвлек появившийся в комнате слуга.
— Все идет так, как предначертано, — негромко, словно продолжая свои мысли, произнес Кирилл. — Мы знаем, что должно произойти. Пусть иногда события происходят неожиданно, от этого ничего не меняется: мы их ждем, мы к ним готовы.
Олово кивнул и поинтересовался:
— Кофе, мастер?
Кирилл покачал головой:
— Рюмку белого хереса. Сегодня на Болоте будет жарко.
— На-ашли Петру?
— Найдут. К сожалению, не только те, кто должен.
— Мне съездить туда-а?
— Не надо. Я и так допустил ошибку, отправив тебя в «Подпрограмму».
— Ка-ак прика-ажете.
— И еще… Олово, ты не видел мои четки?
Слуга остановился, рассеянно оглядел кабинет, после чего перевел взгляд на хозяина:
— Нет.
— Должны быть здесь… — Кирилл поднялся с дивана. — Так вот же они!
Четки лежали на подоконнике, прямо под раскрытой форточкой. Грязнов взял их в руки, с улыбкой накрутил на левую ладонь, пропустил жемчужины между пальцами, внимательно осмотрел брелок, нахмурился и осторожно стер с зубов дракона какую-то грязь.