- Так то если придется! Римс, ну дай мне честное слово, что только если никого больше не останется...

       Под ногой поддался и с противным скрежетом вылетел из-под подошвы мелкий камешек. Дети насторожили уши, а через мгновение, почуяв чье-то присутствие, вскочили и кинулись вглубь запутанных переходов, только пятки засверкали. Я бросилась следом - еще заблудятся или покалечатся в темноте, буду потом виноватой...

       Куда там... Куда уж силовику в чуть ли не полной амуниции угнаться за двумя котятами по узким коридорам... Ну хорошо, за одним котенком. И одной ящеркой.

       Я остановилась, переводя дух и оглядываясь. Судя по скорости, не первый раз они здесь, выберутся. Как бы самой не застрять...

       Услышав голоса на обратном пути, я уже почти не удивилась. Сегодня, видимо, действительно день свиданий.

       Они сидели на берегу ключа, другого, затерянного в дальнем углу лабиринта, почти ядовитого - в воде было слишком много серы. И - уже - молчали.

       Двое юношей, две светлых макушки, различаемых только оттенком.

       "Я и не думаю... Я знаю". Так ты сказал, Коэни?...

       Наступая смерти на горло в приполярных болотах, никто не заметил, как тих стал наш связист. А я, впервые, соотнесла две потери тех времен.

       Может, поэтому... Может быть.

       И какая, на самом деле, разница, кто погиб - живой друг детских лет или дар, сопровождающий с рождения. Твой мир рушится одинаково, хотя я и не понимаю, почему меня вдруг потянуло на сентиментальность.

       Зато понимаю, почему их потянуло - друг к другу. И знала это, знала, что так будет, еще тогда - сидя на промерзшей земле, с отравленной иференом головой, глядя на то, как жмутся друг к другу двое мальчишек... будто прячась от холода, только не того, что снаружи, а того, что внутри.

       Зима-Зима... Зачем же ты сделал то, чего не должен был?

       И не поэтому ли сейчас ты плачешь?...

       Коэни обнимает тебя, прижимает к плечу растрепанную голову, гладит по тонким серебряным волосам, как ребенка, и что-то шепчет. Будто старше - он. И сильнее.

       Ты цепляешься за него, как за последнюю соломинку, прижимаешь к себе хрупкое тело и, кажется, впервые за всю жизнь рыдаешь на чьем-то плече. Не сознавая, что ты - это и есть то, что дает ему силу.

       Он перевернет вверх ногами мир ради того, кого любит.

       Вы разные. Настолько, что не должны иметь ничего общего.

       Снежинка, прекрасная, но колкая, жесткая и холодная... И такая же хрупкая.

       Тонкий, стелющийся по земле побег, который так легко согнуть, но разорвать невозможно. Беспомощный на земле, но по подставленной руке взбирающийся к небесам.