Самые восхитительные воспоминания.

Вода уже бурлила в районе пояса.

Я зажмурилась и призвала всю свою силу, мощь, все, что смогла собрать в себе — и в нем. И впервые в жизни, пожалуй, почувствовала магию как нечто инородное. Не чужое — свое, но отдельным живительным потоком рассекающим все сущее.

Я почувствовала ее движение, энергию, сладость, почувствовала, как смешиваются наши заряды — а может и нет.

И мир взорвался уже знакомой вспышкой света.

Энергия защиты — и энергия нападения. Мужское и женское. Минус и плюс.

На мгновение я рассмотрела лицо Максима — самое любимое на свете лицо — а потом потеряла сознание, чувствуя, как меня сминает как жестяную банку под колесами грузовика…

И пришла в себя от укола в шею.

Дернулась. Сколько прошло времени? Не понятно. Мало.

Болело все.

Такое ощущение, что меня перемолотило в каменных жерновах… Да так и было. Я осознала, наконец, себя в пространстве и в секунду диагностировала собственное состояние. Ребра были сломаны, ныл ушибленный бок, а по виску текло что-то теплое — и точно не вода. Водой я была пропитана и так. Но дышала.

Уже на порядок лучше, чем раньше.

И лежала на чем-то холодном

Застонала и приподнялась, открывая глаза и пытаясь сориентироваться. И тут же увидела спокойно глядящего на меня Пеньковского со шприцем в руках.

Я взвизгнула и метнулась назад, группируясь…

Нет. Это мозг дал команду визжать и группироваться. А тело не слушалось. Оно вяло перекатилось и застыло в странноватой позе.

Пеньковский лишь пожал плечами. Со спокойным лицом. В чистой, какой-то городской одежде. И полной уверенностью в себе.

В общем, психом здесь выглядела только я. Молчаливым психом.

Потому что я даже не знала, о чем его спросить.

Неподвижным психом, которому вкололи парализатор.