В небе уже рокотал полицейский вертолет.

– Фрэнки! – снова закричал Фрост. – Беги!

***

– Я? – спросила Фрэнки, охваченная страшным смятением. – Это была я? Я убила его?

– Так трудно в это поверить? – сказал Тодд. – В то, что дочь убивает своего отца? Отца, который никогда, ни одной минуты не любил ее?

– Я бы такое не сделала. Никогда.

– Уверена? – Тодд издевался над ней. – Ладно тебе, Фрэнки. Ты же знаешь, что произошло. Ты же была там. Вспоминай.

У нее непроизвольно сжались кулаки. В голове зазвучали голоса. Голос отца, бесстрастный, требовательный, обвиняющий.

«Вопрос. Допустимо ли стремиться к удовлетворению своих эгоистических желаний, если оно несет риск для других?

Вопрос. Правильно ли рисковать жизнью или счастьем другого человека только ради того, чтобы заполучить желаемое?»

А потом еще один. Худший из всех.

«Вопрос. Ты спишь с Джейсоном?»

Вот ублюдок. Как он смеет спрашивать о таких вещах! Как будто знает, что ответ – «нет»…

Или это все сон?

Фрэнки закрыла глаза. Она уже не понимала, что из всего этого реальность, а что нет.

– Я ничего не помню о тех выходных.

– Думаю, помнишь, – продолжал издеваться Тодд. Он был безжалостен, не отпускал ее. – Я слышал, как твой муженек в твоем кабинете пытался выбить эти воспоминания из твоего сознания, но ты сопротивлялась. Ты не хотела забывать то, что случилось. Он все пытался и пытался, но истина пряталась от него.

– Нет, – прошептала Фрэнки, стараясь убедить саму себя. – Ничего не осталось.

– Знаешь, что делал Джейсон, пока ты была под гипнозом? Пока он пытался стереть твое прошлое? Расспрашивал тебя о Даррене Ньюмане. Он был одержим вами двумя.

– Что?