– Я имею в виду, дом-то большой? Я, честно говоря, на подходе не разглядел.

– Да нет, не особо. Не многоквартирный.

– И то хорошо.

Абсурдистски-встрепанно он взглянул на Николая:

– Ты своих соседей знаешь?

– Ты это в смысле чего?

– Ну, что за люди? Порядочных людей – инженеров, разработчиков нет?

Николай успокаивающе покрутил головой:

– Нет. На этот счет можешь быть спокоен. Инженеры в таких местах не селятся. Все больше банкиры, топ-менеджеры, в общем, всякая шелуха. Их не жалко. Справа от меня как раз банкир, слева нефтяник, один, правда, тот, что снизу живет, вернее – уже не живет, не дождался тебя, отправился на тот свет самостоятельно.

Сергей озабоченно взглянул на него.

– А что такое?

– Проблемы со здоровьем. Известный биржевой спекулянт, умер от сердечного приступа в ночном клубе во время представления мужского стриптиза. Видимо, это была последняя голубая фишка, которую он увидел в своей жизни.

– Voila une belle mort…[6]

– Директор клуба, стоя над трупом, именно так и сказал.

– Если я что-то неправильно рассчитал, стоять над нашими трупами будет некому.

– Вряд ли только хоть кому-то из нас будет до этого дело.

– Предпочитаешь умереть не от низких страстей, а от высоких технологий?

– Не хотелось бы от низких технологий. А вот тебе сейчас явно угрожает смерть от высоких страстей. По крайней мере в том виде, как я тебя наблюдаю.

– Что, прямо такой вид?

– Боюсь, что такой. У тебя вид Д’Артаньяна, которого послали за подвесками и который вроде бы их привез, но при этом по ошибке прирезал Бэкингема.