– Это даже хорошо. Мне так надоели эти обои.

Улыбнувшись, отец обнял ее за плечи.

– Папа, что теперь будет?

– Что именно? – уточнил он.

– Как думаешь, найдут убийцу Полежаевой?

– Неужели ты еще не поняла?

– Нет. Не поняла.

– Его… – Вячеслав Алексеевич поправился, – или их не найдут.

– Почему?

Он улыбнулся.

– Детский вопрос. – Он поцеловал ее в голову. – Впрочем, для тебя – это нормально.

– А Ефременко?

– Рукопись сожжена.

– Значит, теперь ему ничего не светит?

– Ничего. Слишком высоко замахнулся.

Дайнека отстранилась, внимательно на него посмотрела.

– Ты что-то знаешь? Я видела, что ты просматривал рукопись.

Вячеслав Алексеевич отмахнулся.

– Да что там поймешь в такой суматохе.

На мгновение Дайнеке показалось: он что-то хочет сказать. Было видно, что он борется с собой, однако через мгновенье все для себя решил.