— Да, это современные книжки. Недавно читали. Чего там только не придумают новые писатели. Не успеваешь запоминать, как выглядят герои. Алисе пора спать. Давайте, я ее уложу, а потом сделаю вам массаж. Простынку захватили?

Я недоуменно пожал плечами.

— На сегодня дам, а в следующий раз не забудьте. И массажный крем, если хотите, можете принести свой, какой больше нравится. У меня — дешёвый.

Девочка внимательно слушала нас. Крутила головой переводя взгляд на говорившего. Недовольно захныкала:

— Не хо-чу пать! Не хо-чу…

Лиза увела внучку мыться, а затем стала разбирать детскую кроватку. Я вышел в гостиную и сел на диван.

Слышались негромкие голоса. Затем утихли. Неожиданно, приоткрыв дверь, выглянула Лиза, зашептала:

— Александр, там на кухонном столе в кружечке теплое молоко. Принесите пожалуйста!

Взяв молоко, я осторожно прошёл в детскую. Лиза склонилась над внучкой. Тонкий халатик натянулся. Обозначил полоску лифчика с пупырышком замка, треугольник трусиков.

Я подошёл, заглянул в кроватку. Передал молоко, оперся на спинку. Лиза помогла Алисе сесть и поднесла кружку. Та взяла ручками, прижала ко рту. Начала пить.

Лиза разогнулась, и я почувствовал, как ее спина прижалась ко мне. Ощутил запах волос, стройность напряженного тела, его изгибы. Она не отпрянула, продолжала так стоять. И мне показалось, что наши тела начинают сливаться. Чуть повернулся, чтобы ощутить ее полностью. Но в этот момент она резко нагнулась, толкнув меня ягодицами. Забрала у ребенка кружку. Я отступил. Лиза повернулась и посмотрела на меня в упор. Ее чёрные зрачки стали огромными. Пугающе увлекали внутрь недосягаемой тягучей бездной, затуманенной обессиленной, безысходной грустью и тоской.

«Вряд ли она так смотрела на Пса, — подумал я, — скорее, с любовью и ожиданием. Особенно, когда он приезжал из командировок, где убивал. Рассказывал о своих подвигах? О бравых похождениях? Сомнительно, что он был тыловой крысой…»

Лиза отошла к шкафчику. Из стопки белья вынула сложенную простынь и протянула мне. Не глядя, обреченно произнесла:

— Идите, ложитесь…

Я вспомнил, как она месила лысого. Желание подставить свое тело ее жилистым высохшим рукам, похожим на гигантские пятипалые куриные лапки, у меня пропало. Но отступать было поздно. Прошёл в гостиную и стал раздеваться. Остался в трусах. Лег животом на массажный стол. Накрылся со спины простынкой, стал ждать. Неприятная нервная дрожь пронзила тело, накатила ознобом. Хотелось думать, что это от холода.

Через несколько минут появилась Лиза. Она не торопилась.

Ходила вокруг стола, разминая руки. Сделал погромче приемник.