— Кто передал? Из наших?

— Да. Что было в чемоданчике, я не знал.

— Сколько вы получили за эту операцию?

— Около двух тысяч рублей… Через год Генрих снова устроил меня в плавание. И снова я привёз ему чемоданчик…

— Вознаграждение?

— Три с половиной тысячи…

— Кто был отправитель?

— Я могу подробно все написать…

— Хорошо, вы это потом сделаете… Дальше?

— Генрих меня опять стал уговаривать в загранку. Честно говоря, я испугался. Таможня… Поймают с товаром — пиши пропало… Тогда по его поручению я стал разъезжать по городам, возить разное барахло

— Контрабанду?

— А черт его знает, где он доставал…

— Что вы возили?

— Лучше спросите, чего я не возил! — опять по-одесски воскликнул Валерий. — И часы японские, и жевательную резинку, и женские сапоги… когда платформа появилась…

Я постараюсь все вспомнить…

— Куда и кому и сколько, — подчеркнул я.

Залесский кивнул и продолжал:

— Был я как-то в Москве…

— Жили у Палий, — подсказал я.

— У Палий, — подтвердил он, — и встретил однажды на улице парня с нашего курса, Олехновича… Он мне про Аню рассказал. Что у нас, оказывается, ребёнок растёт и так далее… И все во мне словно перевернулось. Я понял, как запутался… Нет, вы представляете, узнать, что у тебя есть сын! Вспомнил Аню, светлую нашу любовь… Как я по утрам приносил ей полевые цветы… И махнул в Вышегодск. Подальше от суеты, Генриха, тёмных дел… Да, кстати, он меня в Москве надул, оставил без денег…