Замечтавшись, я едва не наткнулась носом на постамент памятника, стоящего во дворе Университета. Михаил Васильевич Ломоносов.
«Что может собственных Платонов, и быстрых разумом Тевтонов российская земля рождать». Строчки запомнились со школы, а еще рассказ нашей учительницы о юноше Михайло, не захотевшем рыбалить с отцом в студеном море и отправившемся с попутными подводами в Москву.
«Почти как я», - я невольно засмеялась. Было приятно осознавать, что путь мой – не Голгофа, а протоптанная миллионами подошв дорога, идти по которой уже не так одиноко и страшно.
В приподнятом настроении я вошла во вращающуюся дверь.
Боже мой! На мгновение мне показалось, что я вновь очутилась в метро. Площадка перед турникетом, загораживающим вход на мраморную лестницу, была полна людьми. Здесь толпились юноши и девушки приблизительно одного возраста со мной, у некоторых были сумки, почти такие же, как у меня. Кое-кто был с мамой или папой.
Сидящий перед монитором охранник красен, как отварной рак, и время от времени утирал платком выступающий на лбу пот.
-Не толпитесь, - крикнул он. – По одному.
Невысокий парень с зародышем бороды на подбородке протянул охраннику паспорт. Тот взял документ, словно рыбу-пиранью. Этот человек был явно чем-то раздражен. Через мгновение стало понятно, чем именно. Откуда-то сбоку к нему подошел мужчина в такой же форме, с надписью «Security» на груди, бледный, как стена больницы.
-Где ты бродишь? - недовольно пробурчал краснолицый. – Погляди, какой наплыв, до ночи не успеем.
-Успеем, - беззаботно отмахнулся его напарник, опускаясь в кресло неподалеку.
Теперь дело пошло быстрее: толпа редела, пропуская на мраморную лестницу все новых счастливчиков. Наконец, очередь дошла и до меня.
-Ваш паспорт. А сумку оставьте здесь, - сказал бледнолицый, окинув меня мгновенным взглядом. – Деньги и ценные вещи возьмите с собой.
Деньги – две синие бумажки - и аттестат я взяла с собой, с легким сердцем присоединила свою сумку к ее собратьям, горкой возвышающимся на широкой скамье.
Охранник вернул мне паспорт, в который была вложена белая бумажка:
Пройдя через турникет, я ступила на мраморную лестницу, несколько шагов вверх – и перед моим взором возник цветной портрет Михайло Ломоносова.
-Девушка, проходите сюда, - окликнул меня молодой человек в очках с бейджиком на груди: «Сергей».
Я еще не привыкла к обращению на «вы», к слову «девушка» по отношению к себе, и слегка растерялась. В родном городе меня называли по имени, а в школе и вовсе по фамилии: «Эй, Книппер, дай списать домашку!».