— Мне тоже никогда ещё не было так хорошо, — прошептала Мередит, вдыхая пряный аромат его кожи. Она даже представить себе не могла, что будет когда-нибудь лежать нагая рядом с печально знаменитым Александром Киракисом и, только что предавшись с ним любви, познает поистине неземное наслаждение.

— Как мне жаль теперь, что мы потеряли столько времени, — добавила она. — Ведь мы могли… гораздо раньше.

Александр засмеялся.

— Я пытался объяснить тебе это, любовь моя, но ты оказалась на редкость упряма. — Он поцеловал её в лоб. затем начал покрывать поцелуями глаза, кончик носа, губы. — Впрочем, теперь все это больше не имеет значения. Главное, что мы оба убедились: ожидание было не напрасным, верно?

— О да! — синие глаза Мередит засияли.

Александр прижал её к себе.

— Господи, как я хотел бы всегда сжимать тебя в объятиях и не выпускать ни на минуту…

Проснувшись на следующее утро, Мередит обнаружила, что лежит обнаженная в постели вместе с Александром, спиной к нему. Он обнимал её сзади, тесно прижавшись к ней всем телом и легонько целуя в шею. Мередит даже не помнила, как он отнес её наверх и уложил в постель. Там, в гостиной они ещё не раз предавались любви у потухшего камина, пока наконец Александр не подхватил её на руки и не отнес, вконец обессиленную от нескончаемых оргазмов, в спальню. Да, то была незабываемая ночь…

— Доброе утро, — произнес Александр. — Я тебя разбудил?

— Не знаю, — с сомнением промолвила Мередит. — А что, ты пытался?

— Да, только этим и занимался в последние полчаса.

Мередит перекатилась на спину и посмотрела на него. Александр облокотился на подушки и в свою очередь посмотрел на нее.

Глаза его светились любовью.

— Эта ночь была для меня каким-то божественным и дивным сном, — сказала Мередит. — Я так боялась проснуться!

Александр улыбнулся.

— Это был вовсе не сон, любовь моя, — сказал он, целуя её. — Я проснулся с рассветом и лежал, пытаясь изобрести хоть один достойный предлог, чтобы нам с тобой не возвращаться в Манхэттен, однако ничего путного так и не придумал. — Он погладил её по волосам. — Я никогда не был суеверным и не верил в приметы, но сейчас почему-то боюсь даже подумать о том, чтобы расстаться с тобой хоть на минуту. Как будто расставание может разрушить волшебные чары.

Мередит поцеловала его.

— Никто на свете теперь не сможет меня расколдовать, — сказала она. — Этой ночью ты приворожил меня навсегда. Теперь, при всем желании, тебе не удастся от меня избавиться. Я люблю тебя, Александр.

Александр откинул прикрывавшую Мередит простыню и вновь залюбовался её обнаженным телом. Затем он принялся гладить её груди, одновременно целуя её за ухом и слегка покусывая нежную мочку.