Мередит встала и подошла к окну. Улицы, как и всегда перед Рождеством, были нарядно и пышно украшены. Хотя до Рождества оставалось всего несколько недель, настроение у Мередит было далеко не предпраздничным. Чтобы развеять подозрения Александра, ей приходилось постоянно строить хорошую мину при дурной игре. Ведь Рождество всегда было их любимым праздником. Сначала они встречали его по-американски, двадцать пятого декабря, а потом, отдавая дань традициям, в духе которых был воспитан Александр, праздновали ещё раз, шестого января, в день Святого Василия15. Мередит озабоченно нахмурилась. Столько лет Александр рос в греческой семье, впитывая национальный дух. Всю жизнь — с сознательного возраста — он считал себя греком, сыном Константина и Мелины Киракисов. Что с ним случится, когда она скажет ему правду?

Мысли её прервал приход секретарши.

— Извините, Мередит. — сказала Синди. — Только что вам доставили это письмо с пометкой «лично в руки». — Она вручила ей конверт.

Мередит кинула взгляд на обратный адрес. Юридическая фирма из Лос-Анджелеса. Вскрывая конверт, она вдруг поймала себя на мысли, что боится узнать, что там окажется. Второго подобного сюрприза через такой короткий срок после документа, доставленного с посыльным в пятницу, она могла не пережить.

Мередит быстро пробежала письмо глазами. Прислал его Кертис Хэрмон, старший компаньон частной юридической фирмы. В письме он как душеприказчик и доверенное лицо миссис Элизабет Райан извещал Мередит, что получил её запрос относительно наследия Тома Райана. Затем попросил, чтобы Мередит при первой же возможности связалась с ним по поводу попечительской ренты в пользу миссис Райан, выделенной афинским Фондом Киракиса. Фонд Киракиса? Мередит недоуменно перечитала эту фразу ещё раз. Она ничего не понимала. Нужно срочно позвонить Хэрмону. Она подняла голову и взглянула на секретаршу.

— Синди, ни с кем меня не соединяй, — велела она. — Я должна срочно разобраться с этой историей.

Синди понимающе кивнула и вышла в приемную.

Оставшись одна, Мередит первым же делом позвонила в Лос-Анджелес. Едва она назвалась, как трубку взял сам Кертис Хэрмон.

— Здравствуйте, миссис Киракис, — сказал он. — Я уже ждал вашего звонка.

— Да, мистер Хэрмон, я получила ваше письмо, — начала Мередит. — И, признаться, несколько сбита с толку. Меня и в самом деле интересовали любые сведения о наследии Райана, но я не совсем поняла, что это за рента?

— Как, вы не в курсе? — изумленно спросил Хэрмон.

— Нет, — призналась Мередит.

— Что ж, миссис Киракис, речь идет о пожизненной ренте, которую Фонд Киракиса выделил в ноябре 1953 года на содержание миссис Райан. Насколько я понимаю, сейчас за деятельность Фонда отвечает ваш супруг — ведь Константина Киракиса нет в живых уже несколько лет. Фонд выделил эту ренту в связи с тем, что мистер Киракис — Константин Киракис — чувствовал себя во многом ответственным за гибель сына миссис Райан и её последующее психическое заболевание, — пояснил Хэрмон.